– Хм, – пробормотал Эдмунд. – И… тебе с тех пор не снятся странные сны?

– Нет.

– Вот ты уже сидишь с прямой спиной – это как, ты всегда так сидел?

– Да, у меня всегда была хорошая осанка, – ответил Герцер. – Черт побери, что вы такое говорите, сэр Эдмунд?

– Ну, – снова усмехнулся Тальбот. – Может, все и обойдется. Но если, задумавшись, ты начнешь обхватывать себя левой рукой за голову и за правое ухо, тогда придется прибегнуть к заклинаниям.

– Что?!

Музыканты закончили последнюю песню, Круз поднял затуманенный взгляд от кружки и принялся ритмично скандировать:

– Кэм-брэд, Кэм-брэд, Кэм-брэд!

Сидевшие рядом подхватили его крики, потом к ним присоединились и кавалеристы. Рыжеволосая певичка тряхнула головой.

– Стыд вам, солдаты! – рассмеялась она. – Вы все время требуете «Кэмбред»! – И она махнула своим музыкантам, которые тут же принялись играть.

Герцеру показалось, что слова песни отличаются от привычных, хотя он неплохо знал ее. Песня считалась чуть ли не гимном Кровавых Лордов, они всегда пели ее на марше. Но сейчас он и сам рассмеялся, такими забавными показались ему слова.

Когда певица дошла до того места, где лягушка нападает на цаплю, Герцер хохотал так, что чуть не упал со скамьи.

– Ему явно надо почаще выходить на люди, – сказала Динн.

Не заметив, как выпил первую кружку, Герцер приступил ко второй. Вечер продолжался, все смешалось, он пил еще, а потом они вместе с кавалеристами затянули «Желтую ленту», но вот один из кавалеристов вдруг начал кричать на Круза.

– Это песня кавалеристов, идиот! – орал, подойдя к их столу, пьяный конник.

– Нет, легионеров, тонкошеий любитель лошадей! – поднялся на ноги Круз.

– Желтый цвет – цвет кавалеристов, недоносок! – выпалил ничего не соображающий кавалерист. Он был чуть ли не на голову ниже Круза и весил килограммов на двадцать меньше.

– Эй, спокойно, – попытался развести их Герцер. – Жел-тый, – по слогам продолжал он, – цвет кавалерии, Круз. – Потом повернулся к хилому кавалеристу: – С другой стороны, песню часто поют не только кавалеристы.

– Отойди от меня, трус, – ответил кавалерист.

– Что ты сказал? – насторожился Герцер.