Он оглядел собравшихся в тщетной надежде, что кто-то поддержит его историю. Все молчали. Франсуаз изогнула кончик чувственных губ.

– Вижу, с небес лился не только свет, – сказала она, ткнув кончиком меча в лужи крови, медленно растекающиеся и уходящие в пыль.

– А, – пробормотал караванщик, и было видно – он еще не знает, что именно нам солгать. – Это один из тарантулов. Поранился, бедняга, когда снимали с него сбрую.

Купец нервно хохотнул.

– Придется теперь не нагружать его сильно.

– Конечно, – ответил я. – Тарантул. Ведь всем известно, что кровь у них зеленого цвета. А эта, что разлита под вашими ногами, – красная. Человеческая.

Я положил руку на плечо девушки.

– Пошли. Им не нужна наша помощь.

– Помощь? – караванщик дрожал всем телом. – Какая помощь, милостивый господин? Волей Небесных Богов, мы проводим ночь в этой благословенной земле…

Франсуаз сделала два шага вперед.

На ее пути стоял человек. Девушка ударила его в челюсть, и он полетел в сторону, опрокидывая бочки с вином.

Прежде, чем кто-нибудь успел возразить или что-нибудь сделать, она оказалась возле палатки. Клинок дайкатаны сверкнул в лучах высокой звезды.

Распоротое полотно разошлось в стороны. Мы увидели, что лежало внутри.

Ни сворк, ни вивверна, ни воющий бегемот не могли сотворить такое с человеком. Он был распотрошен, разрезан на кровавые полоски. Череп его превратился в окровавленные крошки костей.

– Волей Небесных Богов, – процедила девушка. – В благословенной земле.

3

3

– Почему они все скрывают от нас? – резко спросила Франсуаз, когда мы вернулись в наш лагерь. – И почему ты не позволил мне поставить все на уши, но узнать правду?

– Имей совесть, Френки, – мрачно ответил я. – Они только что потеряли одного из товарищей. Они напуганы и не знают, к кому обратиться за помощью. Меньше всего сейчас им нужны твои допросы.

Девушка развела руками.