– Слишком много любви, – заявила она на тридцатый день пребывания в Сребренхольме. – Отупляет. Невозможно хорошо сражаться, когда у тебя на лице эта дурацкая счастливая ухмылка.

– За меня не говори, – парировал Руфрид. – У меня получается.

– Не получается! Ты слишком благодушен.

– Я тебя всегда побеждаю.

– И что? Как у меня выходит, меня Имми могла бы побить. Нам стоит воздерживаться дней десять.

– От занятий?

– От любви, придурок!

Руфрида эти слова не порадовали.

– Тан, Альраэн годами учился, чтобы стать мастером. Ты не можешь достичь его уровня да одну зиму!

– Не могу, но очень постараюсь. – Уходя, она обернулась к нему и скорчила гримаску. – Боги, Руфе, что за кислая рожа! Всего десять дней!

В словах ее проскользнула тень прежнего высокомерия, но Руфрид сдался достойно. Быть может, когда через десять дней она скользнет к нему в кровать, он скажет, что воздержание ему настолько понравилось, что он намерен продолжить…

Прошло семь дней. Заметных успехов Танфия не показывала. Руфрид молча ухмылялся, покуда девушка вовсе не перестала с ним заговаривать.

На восьмое утро Руфрид решил, что общество лошадей устраивает его больше, чем общество товарищей. Раздосадованный безразличием любовницы и ночным одиночеством, он тихонько жаловался на жизнь Ястребку, выгуливая мерина по коридорам Сребренхольма. Вернувшись в конюшню, юноша с удивлением обнаружил в пещере одну из шаэлаир, тихонько поглаживающую Зарянку. Это была Метия.

– Ваши кони так прекрасны, Руфрид, – заметила она, с улыбкой оборачиваясь к нему. – Ты не против, что я болтаю с ними?

– Нет, конечно, Метия, продолжай…

Руфриду было неловко. Метия была так хрупка – словно тростинка. Серебряные волосы струились по ее плечам, тонкое бледное лицо словно бы высекли изо льда. Даже ее милое, искристое обаяние не делало элирку более человечной. Рядом с ней юноша ощущал себя слишком рослым, слишком приземленным и грубым.

– Э… жаль, нельзя выйти, чтобы выгулять их как следует, – проговорил он. – Я иногда подхожу к выходу, глянуть, как там погода, но снег ложится все гуще, а я мало не до смерти замерзаю.

– Погоду можно определить, и не выходя, – ответила Метия. – Пойдем, я покажу тебе.

Взяв юношу за руку, элирка провела его через пещеру, через узкий проход рядом со входом в бани. Крутая лестница вилась в шахте, выходя в пещерку, одна из стен которой состояла из горного хрусталя. Воздух в ней был теплым.

– Смотри, – предложила Метия, подводя Руфрида к мраморной скамье. – Отсюда я часто любуюсь горами.