– Да, все хорошо, – подтвердил Линден. – Опасность не с ними.

Руфрид резко обернулся к нему.

– Откуда ты знаешь?

Брат ему не ответил.

Длинногривый чалый конек остановился перед ними. Один из седоков оказался яснолицым юношей, русоволосым и курчавым; за его пояс цеплялась миловидная рыженькая девица, чье личико сплошь усыпали веснушки. Оба кутались в иззелена-бурые накидки.

– Все в порядке, это друзья – проговорил Элдарет, подъезжая к ним. – Мириас, Зоря! Как же я вам рад!

– Элдарет, – выдохнул юноша, опираясь на седельную луку. – За тобой погоня.

– Знаю. Мы с ней разделались.

– Не до конца, – поправила Зоря. – За первыми ехали еще двое солдат. С ними разделались мы. Но их могло быт и больше. Надо отвести вас в убежище.

Элдарет тяжело вздохнул.

– Туда я и вел друзей. Но я менее всего хочу привести к укрытию царских солдат. Почему ими кишит весь лес?

– Они кружат близ Нахиллеи. Сила здешнего сопротивления их настораживает. Но тебя мы протащим, не бойся.

– Солдаты отходят от города, – проговорил Линден, глядя на лес пустыми глазами. – Я вижу.

– А это кто такой? – спросила Зоря.

– Линден, – с усталой приязненной улыбкой представил юношу Элдарет. – А это – Руфрид и Танфия. Странные у меня спутники. А это – Зоря и Мириас, парочка парионских лицедеев.

– Бывших, – вздохнул Мириас. – Ныне безработных, бездомных и разыскиваемых за мятеж.

– Что же вы натворили? – воскликнула Танфия.

– Пытались спасти театр.

К ночи Мириас и Зоря довели путников до Нахиллеи, горстки высоких, стройных домов, усеявших склоны подковообразной долины. Сияла Лилейная луна. Цвели заполнявшие долину сады, и распускались каштаны. Танфия так расслабилась, что чуть не заснула в седле, и едва поняла, что они приехали, пока не подняла взгляд и не увидала над собой нагромоздившиеся в простодушном изяществе этажи. Вдоль крутых улочек строились деревья, гнущиеся под снежно-белым цветом, наполняя воздух сладостью.

– Почти пришли, – прошептал Элдарет.