Паренек сжал гриф и угрожающе занес над струнами дрожащую руку.
Золто в отчаянии закрутил головой. Утес и Асфальт закрыли уши ладонями.
— Ага, — довольно усмехнулся гном. — Вижу, пришла наконец моя очередь вести переговоры.
Он спустился с телеги.
— Полагаю, ты, ваша милость, еще не слышал о музыкальном налоге?
— О каком-таком музыкальном налоге? — произнесли Асфальт и мэр одновременно.
— Он введен совсем недавно, — продолжил Золто. — В связи с невероятной популярностью музыки Рока. Музыкальный налог, пятьдесят пенсов с билета. Насколько помню, в Сто Лате он составил около двухсот пятидесяти долларов. А в Анк-Морпорке — в два раза больше, конечно. Патриций его придумал.
— Правда? Очень похоже на Витинари, — согласился мэр и задумчиво потер подбородок. — Двести пятьдесят долларов, говоришь? В Сто Лате? Городишко-то совсем никакой.
Встревоженный стражник с перьями на шлеме отдал честь.
— Прошу прощения, ваша милость, но в послании из Сто Лата говорится…
— Замолчи, — раздраженно оборвал его мэр. — Я думаю.
Утес склонился к гному:
— Это подкуп?
— Налогообложение, — возразил Золто.
Стражник еще раз отдал честь.
— Но, ваша милость, стражники…
— Капитан! — рявкнул мэр, не сводя задумчивого взгляда с Золто. — Это — большая политика! Так что заткнись!
— Еще и политика? — удивился Утес.
— А в качестве изъявления доброй воли, — вкрадчиво промолвил Золто, — мы предлагаем выплатить этот налог