Золто бросил взгляд на гитару. Что-то было не так. Не может все так просто закончиться… Не могли они так просто уйти…
Он покачал головой. Они уже далеко от города, что может случиться?
— Господину Достаблю это совсем не понравится, — снова заныл Асфальт.
— Заткнись, а? — рявкнул Золто. — Ну что, что ему, по-твоему, не понравится?
— Во-первых… — протянул Асфальт. — И, наверное, в самых главных… Больше всего ему не понравится… что мы забрали все деньги…
Утес пошарил под сиденьем. Раздался глухой звон — так звенит золото, которого много и которое очень удобно устроилось.
Сцена содрогалась от топота тысяч и тысяч ног. Уже были слышны недовольные крики.
Достабль повернулся к Крэшу и ужасно осклабился.
— Слушай, мне пришла в голову
Крошечный силуэт бежал по улице, ведущей от реки. Впереди, в сумерках, мерцали огни сцены.
Аркканцлер толкнул локтем Думминга и взмахнул посохом.
— А теперь, — сказал он, — если в реальности возникнет внезапная прореха и из нее полезут ужасные вопящие Твари, мы обязаны будем… — Он почесал затылок. — Как там выражается декан? Надраить им уши?
— Гм, аркканцлер, декан выражается несколько покруче. Обычно он говорит о заднице, — поправил его Думминг.
Чудакулли уставился на пустую сцену.
— Кстати о задницах, — вспомнил он.