Но за ним бежали другие. Один, оскалившись, вцепился Халю в сапог. Юноша левой рукой выхватил кинжал и всадил в глаз зверю, яростно повернув лезвие. Волк отпустил его ногу и с хрипом издох.

Тайна всегда прекрасно повиновалась хозяину в бою, хотя и фыркала и ржала от волнения. Халь развернул ее боком, чтобы защитить голову лошади от волка, уже рванувшегося в прыжке. Волков осталось мало, они не торопились атаковать, опасаясь его меча, и пытались зайти с тыла. Халь схватился за метательные ножи и быстро, один за другим, послал в туман три штуки. Каждый попал в цель! Волки скрючились от боли, как ежи, и укатились в сумрак. Халь поздравил себя с достижением. Он никогда не умел особенно хорошо метать ножи, но, видно, вырос в этом искусстве за последнее время.

Тяжело дыша, спрятал оставшиеся ножи и оглянулся на Кеовульфа, снесшего в этот миг голову последнему волку.

– Мы прикончили не меньше дюжины, – выдохнул он, встречая усмешку друга.

Но выражение лица рыцаря было не слишком торжествующим.

– Никто на моей памяти не убивал столько черномордых.

– Точно! – вдохновенно согласился Халь. – Только мы. Кеовульф, Гроза Волков! Халь Волкоборец!

Придержав коня, Кеовульф скептически хмыкнул.

– Может, мы и хорошие бойцы, я не сомневаюсь – но не настолько же…

– Но мы же их прикончили, – возразил Халь.

– Это получилось просто… Слишком просто, – со значением сказал Кеовульф. – Сотни людей пытались несколько лет расправиться с этими тварями, но убили не больше полудюжины. А мы вдвоем порешили вдвое больше, не получив ни одной царапинки. Тебе не кажется, что это о чем-то говорит?

– Говорит. Что мы – лучшие из бойцов, – не сдавался Халь, но в его сердце уже упало зерно сомнения. – Все равно ведь другого объяснения нет, так? Ни одно животное не может нарочно подставиться под удар. Это просто смешно.

– Если только их не направляла какая-то сила, чтобы обольстить нас сознанием нашего величия и усыпить бдительность… Или, может, это вообще не настоящие волки, просто иллюзия?

Халь фыркнул. Он же чувствовал, как клинок входит в плоть, и слышал… впрочем, нет, не слышал! Сомнение мгновенно разрослось. Он в самом деле не слышал победной песни рунного клинка, обычно звучавшей в миг смерти врага. Он взглянул на меч – и опустил голову: лезвие было чистым, без единого пятнышка крови.

Халь разозлился. Как они смеют над ним издеваться? Он представил Ренауда, смеющегося над удачной шуткой, и в голову ему ударила кровь. Юноша вдобавок вспомнил, какое зло принесли интриги принца Бранвульфу, Керидвэн и Каспару в Торра-Альте.