– Не пес это был, а черномордый волк, и вовсе я не боялся.

– Нет на свете человека, который не испугался бы вечного небытия.

Каспар помнил, конечно, тот смертельный страх, однако признаваться в нем вовсе не собирался. И был уверен, что испуганное воображение тут ни при чем. Брид подняла бровь, словно желая спросить, чего ради он это все выдумывает. Так что Каспар решил лучше рассмотреть девочку, что до сих пор цеплялась за ее руку. Глаза у бедняжки покраснели от слез, губы дрожали, но теперь она крепилась и молчала. Папоротник тоже прижался к Деве. Оглядевшись по сторонам, Каспар понял, что еще несколько душ подбираются к ней поближе, ища утешения, в особенности служанка купеческой жены и бойкий парень в белом от муки фартуке должно быть, мельник. Раздробленная правая рука у него свисала, будто плеть, а здоровую левую он протянул Каспару, чтобы помочь ему подняться и заодно познакомиться.

– У бати моего мельница в Блехеме, от северных ворот неподалеку. Ну, я в жернова и угодил, рукав затянуло, – объяснил парень. – Муки перепортил жуть сколько. Батя небось так и не решил, что делать вы бросить ее к лешему, вроде как в память обо мне, или на пироги с имбирем да корицей пустить, чтобы не видно было, что красная.

– Ужасно, – закашлялся Каспар.

– Да не, ничего, порой и хуже в продажу идет. Батя у меня шутник большой. Мука нынче в цене, пшеница-то не удалась, вроде как болезнь на нее напала. А сыновей у него и без меня навалом. – Парень отвернулся, даже не договорив, и стал смотреть на восток, где из-за горизонта сияло теплое зарево. – Здорово, правда? – вздохнул он. – Будто весь день вкалывал, а теперь домой идешь. Ух, наконец-то!

Мельничий сын отошел, все так же глядя в ту сторону, и Каспар позавидовал его покою. Может, так и бывает, когда умираешь в свой час?

Вскоре лесничие, исцелив своих подопечных, подняли их, и повели дальше. Каспар шагал с такой страстной бодростью, какой никогда прежде не испытывал, дышал полной грудью, легкие и сердце полнились силой. Он решил бы даже, что сделался дюймов на шесть выше ростом, если бы не то, что головы идущих впереди по-прежнему заслоняли обзор.

Юноше хотелось идти рядом с Брид, но оказалось, что теперь это не просто. Приходилось толкаться с Абеляром лучник, вместе с Папоротником и той девочкой, тоже старался держаться возле нее. Вскоре Каспар отчаялся. Сутью Брид было великодушие, она всегда брала на себя ответственность за каждого, кто встречался ей в жизни.

– Надо чтобы они все достигли Аннуина. Все, – твердо сказала она.

Девочка, бледная и худая, словно маленькая бродяжка, вскоре оказалась у Брид на руках. Теперь она улыбалась и играла с длинными медно-каштановыми волосами Девы, наматывала их на палец и с восторгом смотрела, как они раскручиваются. Еще через несколько миль, пригревшись и укачавшись, словно в колыбельке, она крепко уснула. Девочка доверилась Брид, и Каспар видел, что этого доверия та никогда не предаст.