И Каспар начал рассказ. Он всегда отличался превосходной памятью, а Перрен рассказывал уйму историй. Юноша помнил, что когда бы горовик ни говорил о себе, он всякий раз начинал с того, что перечислял семь поколений предков.

– Тоже мне история, – проворчал Халь.

– Никшни, я знаю, что я делаю, – шепотом возразил Каспар и поведал горовикам, сколько зубов было у Перрена и что тот утверждал, будто в каждой брови у него по шестьсот двадцать три волоска.

– Неплохое начало! – похвалил один из горовиков постарше, и Халь криво улыбнулся племяннику.

– И вот он увел меня из своей пещеры, где растут самые темные и большие в мире солнечные рубины, и мы отправились за восточные отроги тех самых Желтых гор. В пути мы пересекли сорок пять долин и омыли ноги в двадцати шести реках, прежде чем выйти к Великой Воде.

– Ах, Великая Вода, – вздохнул еще один из гигантов.

Каспар не знал, долго ли еще сможет продолжать рассказ, но твердо знал одно: чем дольше он будет владеть вниманием слушателей, тем дольше проживет и он сам, и остальные пленники.

– …Но Перрен слишком долго оставался на знойном солнце пустыни… – перешел он к той части повествования, что, как думал, должна больше всего понравиться горовикам.

– Нет, постой-ка. Ты не рассказал нам о песке, и откуда он взялся, и как ветер носит его и насыпает барханы, – возразил кто-то из молодежи.

Каспар попытался описать песок, но не сумел удовлетворить любопытство слушателей ни в том, сколько именно песчинок в пустыне, ни глубок ли слой песка, ни каково это – остаться без воды и тем самым лишиться знания мира. По рядам слушателей прокатился недовольный ропот.

– Хватит с нас его историй. Он разорил наш дом, украл наши скалы. Мало того, – прорычал самый большой горовик, – он явился поработить нас.

Каменный гигант угрожающе потянулся к Каспару.

Дрожащая рука юноши взметнулась к серебряному ларчику на шее. Каспар испуганно оглядел подступающих исполинов.

– Отстаньте от него, не то умрете! – вскричал Халь, выхватив меч, хотя потребовавшееся для этого усилие заставило молодого воина покачнуться.

Горовик отшвырнул Халя в сторону, и тот растянулся на каменном полу пещеры, прямо в воде, вниз лицом. Каспар еле успел приподнять голову друга и чуть-чуть оттащить его в сторону. Но в следующий миг юноша снова оказался в кулаке гиганта.

– Этого мы уже послушали. Кинем его в кладовку, а потом всласть попируем, когда и истории остальных нам наскучат.

Радуясь уже тому, что его не убили прямо сейчас, Каспар оказался в кромешной тьме. До ушей его не долетало ни звука, кроме мерной капели воды, подобной биению пульса огромного тела. Затерянный во мраке, в полной тишине, несчастный очень быстро утратил ощущение времени, лишь знал, что оно не стоит на месте: он все сильнее мерз, а утомленные боем мускулы окончательно занемели.