– Это так и должно быть?

– Э-э… вряд ли…

– Однако до чего забавно! Похохочешь всласть!

Но это были еще не все неожиданности вечера.

В тот момент, когда жирная балеринка столкнулась с ослом в вечернем костюме, она, слегка покачнувшись, вскинула руки вверх и содрала с него маску.

Герр Трубельмахер, дирижер, застыл от ужаса, не веря своим глазам. Оркестр, издав серию нестройных звуков, умолк. Только туба все продолжала свое…

…Уум-БАХ-уум-БАХ-уум-БАХ…

…Тубист выучил свою партию много лет назад и не имел привычки обращать внимание на происходящее вокруг.

Прямо перед Трубельмахером выросли две фигуры. Одна из них схватила его дирижерскую палочку.

– Прошу прощения, сэр, – это был Андре, – но ведь шоу должно продолжаться, верно? – Он передал палочку второй фигуре. – Начинай, – приказал он. – И чтоб музыка не прекращалась!

– У-ук!

Библиотекарь одной рукой осторожно поднял Трубельмахера, поставил его чуть в сторонке, потом задумчиво облизал палочку и устремил взор на тубиста.

– …Уум-БАХ-уум-БАХ… уум… ум… Тубист постучал тромбониста по плечу.

– Эй, Фрэнк, смотри-ка, на месте старика Трумпеля настоящая обезьяна…

– Тихотихотихотихо!

Довольный орангутан воздел лапы.

Оркестранты посмотрели на него. Потом посмотрели еще раз. Ни один дирижер за всю историю музыки – ни тот, кто однажды зажарил печень флейтиста себе на ужин за одну неверно взятую ноту, ни другой, насадивший на дирижерскую палочку троих скрипачей, ни даже тот, который отпускал по-настоящему обидные саркастические замечания на ползала, – так вот, ни один из них не удостаивался со стороны оркестра столь почтительного внимания.

Тем временем нянюшка Ягг на сцене воспользовалась суматохой, чтобы стянуть голову с лягушки.