Потерпев сокрушительное поражение, орки больше не нападали, и кансалонские тысячи благополучно, без помех ступили на землю Злого королевства.

Энка считала, что пришло время отделиться от основной армии. Не стоит вместе со всеми пересекать границу. Войти в Дефт легко, говорила она, наученная горьким опытом, а вот выйти без кровопролития удается не всегда Лучше не рисковать.

– Но как же храм? – возразил Рагнар. – Тебе не кажется, что Силы Судьбы нарочно направляют нас к нему?

– Глупо думать, что Силы Судьбы только и делают, что занимаются нашими персонами. Это попахивает манией величия! На нас одних свет клином не сошелся. Нельзя исключать простую случайность, дурацкое стечение обстоятельств.

– Ходим кругами, как бараны на привязи, – вторил рассерженной сильфиде гном. – Были мы уже в Дефте, нечего нам там делать. Собрались в дельту, значит, надо идти в дельту…

…Но пошли они все-таки в Дефт. Как-то нечаянно, по инерции забрели, поглощенные спором.

– Вот видите! Это в самом деле перст судьбы, – торжествовал Рагнар. – Надо искать храм!

Чтобы узаконить свое пребывание в королевстве, из тысячи Фелиция выходить не стали. На розыски отправились под видом изучения стратегических позиций, разжившись с помощью тысячника соответствующей бумагой. «Не чинить препятствий и оказывать содействие подателю сего» – гласил документ за подписью самого министра обороны.

– Вы свои проблемы решайте, но и насчет позиций поглядывайте, – попросил Фелиций на прощание. – Мне ведь докладывать придется.

– Ладно, не переживай, будут тебе позиции, – обещала сильфида. – До встречи, дорогой! – И не по уставу послала командиру воздушный поцелуй.

Эдуард от подобной вольности даже опешил.

– Ой, а чего это она с ним так? – шепотом спросил у наставника.

Оказалось, тысячник Фелиций был давно и безнадежно влюблен в сотника Энкалетте, даже делал ей официальное предложение руки и сердца. Сильфида отклонила его на редкость деликатно, не так, как делала это обычно, потому что тысячника уважала и не хотела портить отношения. Расстались они, как говорится, друзьями.

– А вдруг я передумаю? – объяснила она Меридит, по мнению которой отказывать следовало в более категоричной форме, чтобы не оставлять бедному человеку напрасных надежд.

С высоты полета Дефт выглядел мрачно, с земли еще хуже. Нигде больше в Староземье и окрестностях не встречалось такой застарелой, беспросветной и безропотной нищеты. Люди королевства, похоже, почитали за чудо уже то, что им просто позволено жить. Как именно – неважно. Лишь бы жить. В самом деле, нелюдям Дефта не разрешалось даже такой малости. Не было в Дефте нелюдей. Не то что эльфа или гнома, вездесущей ундинки-ручейницы днем с огнем не сыщешь.