Думать здорово мешала Ильза. Не склонная к интеллектуальной деятельности, девушка развлекалась тем, что громко и немелодично распевала на мотив известной ипской песенки «Красотка Мэри»:

и даже пыталась вывести йодль.

Как ни странно, но Хельги ее пение почти не досаждало. Аолен же, будучи обладателем абсолютного музыкального слуха, откровенно страдал, но из деликатности терпел и даже одернул сильфиду, когда та ехидно заявила: «Бодливой корове бог рог не дал», намекая на вокальные данные горе-певицы. А Меридит раздражали не столько музыкальные, сколько словесные неточности.

– Не висит на кончике, а таится в острие, – вразумляла она Ильзу.

Но той больше нравился собственный вариант.

– Какая разница, – отмахивалась она легкомысленно.

– Большая. Ты лишила древний текст присущей ему патетики, утратился оригинальный стиль…

– Угу. Я все поняла, – кивнула Ильза не без иронии и принялась за старое.

Меридит плюнула с досады. Правильно говорит Хельги, тяжело общаться с малограмотными!

– Я могу сделать только один вывод! – неожиданно объявил Рагнар. – Хвост опасен не только для нас, о чем предупреждал призрак, но и для узурпатора власти над миром. Люксограмма рассчитана на последователя Мангоррата, она его предупреждает. Фу-у! – Он не привык говорить так длинно и умно.

– Проницательный ты наш! – умилилась Энка. – Что бы мы без тебя делали? Еще бы знать, о чьем хвосте речь!

– О скорпионьем, разумеется. Скорпион жалит хвостом…

– Это мы думаем, что скорпион. Но у черепахи тоже есть хвост. И у Мангоррата мог быть.

– Ты что, дурочка? Мангоррат человек, откуда у него хвост?

– Это мы так решили, а он, может, и не человек вовсе.

– Но памятник… – Рагнар наивно пытался переспорить закаленную в словесных баталиях сильфиду.

– Подумаешь, памятник! Вспомни статую Хельги в Трегерате! Поди догадайся, что за тварь изображена! Помесь эльфа с гоблином! Не доверяю я монументам… Кстати, люди иногда тоже рождаются с хвостами. Ведьмаки, например.

Рыцарь не нашел, чем крыть, и капитулировал. По части демагогии он был девице не соперник. Но победа ее оказалась напрасной. Версию с хвостатым Мангорратом большинством голосов решили всерьез не рассматривать.

Несколько дней пути – и перед компанией спасителей вновь распахнулись городские ворота Эттелии. Но если летняя Эттелия была шумной, веселой и яркой – зимняя казалась сонной, мрачной и опустевшей. Сырой колючий снег, редкий для этих мест, загнал горожан в дома, под надежные крыши, поближе к теплым каминам. Лишь в порту было заметно некоторое шевеление, но и оно не шло ни в какое сравнение с летним кипением жизни.