Василий злобно уставился глазами в ковер. – Я счел ваши чувства вполне естественными после того, как вы оказались на грани гибели, так что вас не расспрашивал.

Она не спускала глаз с Василия:

– А как насчет изменника такарри и заговора против меня?

– Прошу прощения, тасота? – Арзлов в недоумении заморгал. – Что общего у какого-либо такарри с попыткой Шакри Авана покуситься на вашу жизнь?

– Григорий сначала передал мне ваши слова – что за покушением на мою жизнь стоит Илбирия, потом эта история сменилась другой – про то, что какой-то изменник такарри вошел в контакт с Шакри Аваном с целью похитить меня или убить. – Наталия прижала кулаки к вискам. – Пытаюсь объяснить все это себе и не могу. Был в этом какой-то смысл?

– Тасота Наталия, вы хотите сказать мне, что не одобряете план Григория?

– Нет!

– Что за игру он ведет?

– Если бы он сделал то, чего от него ждут все, – взял бы Гелор, – его бы посадили на ваше место в ранге такарри.

– Да, но почему он решил напасть сейчас? Сейчас уже конец лета, посылать ему подкрепления в Гелор – поздно. Весной вести кампанию было бы лучше.

– Если он не запланировал другую кампанию на весну, – зеленые глаза Наталии опасно вспыхнули. – Что за илбирийца привезли сюда на «Зарницком»?

Василий нервно потер руки:

– Это Григорий так сказал?

– Он как раз отрицал.

– Нет, никого не привезли, – с облегчением сказал князь.

– Но я сама видела…

– Тот, кого вы видели, – член банды Хаста, мы привезли его сюда для допроса. Никакой связи с Илбирией нет.

– Понятно.

«Еще бы тебе не понятно, тасота Наталия».

– При допросе пленник ничего не рассказал.