«Бери жену и дитя, спасайся – ибо город таит в себе опасность. – Эхо его слов замогильным стоном пронеслось под куполом и вернулось даже громче, чтобы затопить всех. – Свод Правил нарушен, и Хаос правит миром!»

С оглушительным ревом четыре трона чародеев взорвались. С четырех подножий к куполу разом взвились четыре цветных столба пламени, осветившие зал, отразившиеся, наверху от стекол и снега. Люди кричали, когда в них врезались летящие фрагменты резьбы, тогда как золото, камень и слоновая кость, подскакивая, застучали по мозаичному полу. Дварф растворился в воздухе, и Ротонда погрузилась в полную темноту, исполненную людского ужаса.

В краю чужом:

Здесь не услышишь голоса в ответ – В краю чужом, где память не плутает, О прошлых днях и камня не вздыхает, И где земли святой ни пяди нет. Теннисон. In Memoriam, CIV

Здесь не услышишь голоса в ответ – В краю чужом, где память не плутает, О прошлых днях и камня не вздыхает, И где земли святой ни пяди нет.

Глава 10 Колокола

Глава 10

Колокола

1

1

Уже сорок дней король Краснегара скакал с западным ветром, бьющим в спину. Лошадь за лошадью он загонял до изнеможения, делая по три, а иногда и по четыре почтовых поста в день, грохоча по прямой дороге в Хаб, – и все-таки скверная погода задерживала его в пути. Ему было тридцать пять, и беспечная выносливость юности уже покинула его. До смерти уставший от скачки, от гостиничных клопов и плохой пищи, от дождя и холода, с черной пустотой в душе, он не позволял себе мешкать. Позади оставались бесконечные зимние поля и мрачноватые городки, станция сменялась станцией… Лишь изредка его обгонял имперский курьер, но более никто.

Рэп грезил о скромном, тихом Краснегаре, о семейном очаге, об Инос и детях. Он лишь строго напоминал себе, что делает все это ради них тоже.

Еще никогда в своей жизни он не спешил так куда-то и при том не догадывался о причине страха. Денно и нощно его мыслями владели темные предчувствия о чем-то, колышущемся на востоке – постоянный призыв спешить, не медлить… Пока Рэп скакал через континент, источник его опасений медленно передвигался к северу, подтверждая, что корни его – в Двонише, однако Рэп по-прежнему не мог понять этих злых предвестий.

Но еще более странной казалась ему полная тишина, заполонившая собой пространство. В юности, будучи волшебником и полубогом, он видел, что альтернативная плоскость существования живет, рассыпаясь всполохами и искрами магии, – или же слышал, как она поет, грохочет или стонет, ибо наблюдатель может воспользоваться любой метафорой, какая только придет ему в голову. Теперь этот мир погрузился во мрак и тишину.