Брофи положил на него руку и ощутил прилив любви, тронувшей душу теплой и нежной волной. Камень ожил и засиял в ответ. Он знал Брофи, знал о нем все, видел его в худшие моменты жизни, вплоть до кошмарного блуждания по мрачному лабиринту. Хорошо еще, что Мидью вовремя почувствовала опасность и спряталась в каком-то закоулке. Он наверняка убил бы и ее, и девочку. Лицо вспыхнуло от стыда.

Да, Каменное Сердце знало его даже лучше, чем он знал себя сам. Все мелочное, злобное, мстительное, как и все доброе, благородное, светлое, было ведомо ему и пережито им. Песнь Камня звучала все громче, настойчивее, требовательнее.

– Да, – прошептал Брофи. – Я знаю.

Надо идти. К горлу подступил комок. Все на свете имеет свою цену. За счастье и радость нужно платить. Просто он не думал, что цена будет столь высока.

Брофи грустно улыбнулся. Жаловаться не на что. Каждый сам выбирает свой путь. Он осторожно снял Камень с пьедестала, на котором тот пролежал три сотни лет, и повернулся к выходу.

Теперь Брофи уже не блуждал по лабиринту. Камень освещал путь, и он чувствовал каждый поворот, каждый изгиб туннеля, как будто проходил этот маршрут сотни раз.

У выхода качнулся фонарь.

– Брофи? Ты?

– Шара!

Они бросились навстречу друг другу и обнялись. Она прижалась к нему всем телом, уткнулась лицом в шею. Он закрыл глаза, наслаждаясь нежным прикосновением ее губ, вдыхая запах ее волос, запах соли, пота и чего-то еще, принадлежащего только ей одной. Еще одно мгновение. Еще одно…

«Мне будет не хватать тебя. Больше всего мне будет не хватать тебя».

Шара отстранилась. Посмотрела на камень. Дотронулась до него.

– Это…

– Да.

– Что ты делаешь?

– То, что должен.

Она нахмурилась и заглянула ему в глаза.

– Брофи, что случилось? Почему…

– Не сейчас. У нас мало времени.

– Скажи мне, что случилось. – Шара погладила его по руке.