Льешо постучал большим пальцем по новому украшению на рукоятке, похожему на деревянную бирку. Те, кто направлял его на нужный путь, восприняли информацию как естественное действие короля, которому предстоит сражаться с демонами у врат рая.

Однако Тинглут-хан придерживался собственного мнения.

– Где она? – спросил он, имея в виду чашу и обшаривая Льешо с головы до пят жадным взглядом.

Принц подумал, что хан отобрал бы чашу силой, чтобы выпустить демона и потребовать ответа, если бы узнал, где ее прячут.

– Он ничем тебе не поможет, – заметил Мерген. – Он всего лишь видит сон.

– Правда?..

Льешо виновато пожал плечами:

– Боюсь, что да.

– Хватит, – вмешался Шу. – Он не в состоянии помочь вам сейчас. Будьте уверены, на убийцу вашей дочери накинули узду. Святейший король одолел долгий магический путь, чтобы явиться на совет. Давайте послушаем, что он хочет сказать.

Ее милость из своих рук предложила Льешо чая.

– Наш доверенный маг доложил, что ты нашел союзников в Понтии…

Льешо принял чашку так осторожно, будто в ней содержался яд мастера Марко. Он доверял ее милости в отношении успеха похода, но давным-давно держался начеку во снах с участием богини.

Однако госпожа Сьен Ма подвела его к цели визита, и Льешо кивнул, присоединяясь к ответу Хабибы.

– В Понтии мы нашли принца Менара, раба в доме лекаря, который строго чтит обряды религии Битинии. Согласно его вере, со слугами надо обращаться хорошо… Как и остальные принцы, в чужих краях Менар скрывал свое истинное происхождение.

– А слухи о его глазах тоже правда? Менара ослепили? – спросил Балар.

Дарования братьев уравновешивали вселенную. Льешо видел по лицу Балара, что тот уже знал ответ.

– Да, – сказал юноша для тех, кто еще не оценил последствий, гадая, какие из его собственных ошибок Менар оплатил своим зрением.

Они уже спорили с мастером Деном на эту тему, и Льешо знал, что не может относить все зло мира на свой счет.

Фибские принцы отреагировали на новость о брате в силу своих темпераментов. Адар остался спокоен, хотя печаль углубила морщины на его лице. Шокар схватился за меч. Льешо испытывал то же желание сразиться с врагом из прошлого, причинившим такую боль их брату. Балар, глядя на Адара, пытался сохранять спокойствие, но слезы прочертили дорожки по его щекам.

Льюка безумно улыбнулся.