— Куда же ты собралась, Эмили? — спросила Новари, поднимаясь вслед за мной.

— Вон туда, — ответила я.

И этот мой ответ прозвучал достаточно обычно для семилетней девочки.

Около маминой могилы я внезапно остановилась.

— Чаще всего я играла здесь, — сказала я, когда Новари приблизилась. Она шла не спеша, легкой, грациозной походкой. Казалось, что она плывет над тропинкой.

— Надеюсь, что и в будущем ты вдоволь наиграешься в этом чудном месте, в конце концов — это был твой дом. И теперь он будет твоим навсегда. Но жить в нем ты будешь вместе со мной. Я научу тебя новым играм, в которые ты сможешь играть столько, сколько душа пожелает.

— Чаще всего я играла с Амальриком и Халебом, — сказала я, — они были моими братьями.

Новари нахмурилась. Она спросила озабоченным голосом:

— Как же так, Эмили? Я не знаю, кем был Халеб, но Амальрик Антеро был твоим двоюродным дедушкой. Вовсе не братом.

Я пожала плечами и произнесла:

— Может быть, это призраки?

Я показала на могилу и пояснила:

— Вот особое место для моей матери. Затем я показала на фонтан и сказала:

— А это — особенный фонтан.

Новари начала заметно нервничать. Она сказала:

— Да ладно тебе, Эмили. Ты ведь очень хорошо знаешь, что это могила Эмили Антеро, твоей прабабушки. Той, в чью честь ты была названа. Скажи, наконец, какую игру ты затеяла на сей раз?

— Это не игра — все правда. — И я нахмурилась. Затем предположила: — Но, может быть, и другой призрак. Здесь много призраков Антеро. Очень и очень много.

Я отвернулась и быстро достала из кармана голубого плаща свернутый в тугую трубочку серебряный лист. Я развернула его и зажала в кулаке осколок моего серебряного корабля. Затем я погрузила серебряный лист в воду фонтана.

Лист моментально посвежел и повеселел, как будто бы только что упал с волшебного дерева. Сверкающие крупные капли гулко шлепались на мраморные плитки у моих ног.

Я снова повернулась к Новари, изобразив внезапное смущение и робость.