У Макса тоже оставалось совсем немного сил. Безжалостное солнце буквально придавливало к земле своими лучами. Он с трудом поднял пушку на уровень плеча. Его поведение было чистейшим блефом, потому что сейчас он вряд ли сумел бы попасть в двухметровый круг с двадцати шагов.

– Отпусти его, – попросил он брата Анатоля на языке Ордена. – А то эта девочка убьет тебя. Она не любит голубых. Ее так воспитали.

– Заткнись, – сказал Анатоль на удивление спокойно и даже пытался шутить. – Ты сам во всем виноват, кретин. Как видишь, я нашел тебе замену…

– Ну, теперь замена ни к чему. – Макс чувствовал, что больше не может удерживать револьвер в вытянутой руке. Из-за боли в области ребер приходилось мучительно напрягаться. – Поэтому отпусти мальчишку и проваливай!

– Ты и впрямь идиот, если думаешь, что мне хочется пожить еще. – Анатоль снова засмеялся.

– Сегодня – последний день! Последний день, придурки!..

– Пристрели его! – крикнул Макс Ирине, опускаясь на песок. Его кружило на черной тошнотворной карусели.

Ствол «галила» дрогнул и стал медленно подниматься вверх.

– Эй, ты, сучка, не торопись и не делай глупостей! – закричал Анатоль с границы света и тени. – Все равно я прикончу нас всех. Вы ведь тоже хотите умереть?.. Кстати, есть хорошая новость! Храма не существует! Вас обманывали, придурки! Вы отказывали себе во всем, но теперь-то можете повеселиться!..

Он выстрелил неожиданно.

Макс знал, что Анатоль исключительно хороший стрелок. Тот попал туда, куда хотел – в предплечье правой руки, и «галил» ткнулся стволом в песок.

Девушка застонала, зажимая ладонью рану. Между пальцами проступила кровь, похожая издали на гранатовый сок.

– Расслабься, детка! – закричал Анатоль. – Сегодня праздник! – Ствол «Макарова» снова переместился на Макса. – Я хочу увидеть, как ты трахнешь ее в последний раз. Шевелись, Урод!..

– Вначале я трахну тебя, – сказал Макс и нашел в себе силы подняться на ноги. Ему вдруг стала безразлична собственная судьба. Слепой излучал такую апатию, такую покорность смерти, что в этом болоте пропадали любые инстинкты. Максим сделал первый шаг к будке. Всего их нужно было сделать не более восьми.

– Наконец-то ты созрел, мой сладкий! – тихо сказал Анатоль и внезапно выбросил пистолет. – Вот видишь, я верю тебе, любовничек…

Шесть шагов до ступенек. Что-то блеснуло у Анатоля в руке. Ну, конечно! Не рассчитывал же Макс, в самом деле, что все закончится так легко и просто?..

Осталось пять шагов. Он прошел мимо зарывшегося в песок пистолета с отведенным затвором. Оказывается, в нем уже не было патронов.