Он вспомнил ночь на плоту и свитки из человеческой кожи, которые он жег, бросая в огонь жаровни.

В яме, где трещал огонь, тихих слов невозможно было расслышать под шлемом, но Яска расслышала.

– Ты хочешь отомстить за себя? Или за свое племя? Что, кому ты хочешь доказать?!

Люлька опустилась почти до самого дна и остановилась, покачиваясь.

– Это здесь, – сказала Яска совершенно другим, деловитым голосом. – Смотри.

* * *

Они поднялись наверх через час. У Развияра раскалывалась голова от духоты и жара, он со вздохом облегчения стянул с себя кожаный шлем и жадно принялся умываться. Длинные Яскины волосы были туго заплетены на затылке; женщина сначала напилась и только потом смыла сажу с высоких белых скул. Жестом отослала слуг, и те удалились на почтительное расстояние.

– Ты доволен?

– Да, – он выпрямился, позволяя каплям свободно бежать по щекам. – Яска, с таким оружием мы непобедимы.

– Нет, – она выдвинула вперед нижнюю губу. – Никто не бывает непобедимым. Помнишь, что ты говорил о магах: «Это обратная сторона могущества. Они так свыкаются со своей силой, что начинают недооценивать простых людей».

– Ты запомнила? И помнишь до сих пор?

– Да. Я еще пообещала тебе быть мудрой.

– Сдержала обещание, – Развияр улыбнулся.

Яска не ответила на его улыбку:

– Мудрый удержал бы тебя, Развияр.

Он обнял ее, как обнимал в юности. Прижал к себе, погладил по голове. Коснулся губами лба. Она осторожно высвободилась:

– Ты знаешь, что Лукс мне верен? Что, кроме меня, у него нет женщин ни в замке, ни в Нагорье?

– Все мужчины так говорят, – Развияр поперхнулся фальшивой фразой.

Яска помотала головой, сразу напомнив себя-девчонку:

– Я маг, если ты заметил. Мне кое-что открыто… Лукс меня любит всю жизнь. А я люблю тебя, – Яска подняла голову, в небо, перепачканное дымами из труб над котлованом. – Который не пропускает ни одной хорошенькой юбки. Который никогда, ни разу в жизни не сделал так, как я просила. А всегда поступал по-своему… И когда же поход, Развияр?