– Ну ты и… – Приличных слов для определения его сущности я сразу не нашла, неприличными с ходу разбрасываться не хотелось, а выдумать что-нибудь оригинальное не позволяла тропинка, отнимающая все внимание.

– Ага, – с готовностью подтвердил гнусно ухмыляющийся вельд. – Я такой!

Я с досадой плюнула на подвернувшуюся фиолетовую метелку чертополоха и продолжила бесконечный подъем. И на кой леший мне вообще сдались эти пещеры?..

Черный ход овевал ледяным дыханием разгоряченные после длинной лестницы щеки. Где-то далеко внизу виднелась ровная земля, на которой я, кажется еще так недавно, спорила с Лиром. Последний с небрежным, совершенно незапыхавшимся видом стоял у входа в пещеру, опираясь плечом о холодный камень.

– Как она хоть называется? – тяжело вздохнула я, с уже весьма поумерившимся любопытством оглядывая скалистый свод, казавшийся таким занимательным снизу.

– Тайдинская Большая, – охотно отозвался виттар. – Из нее по лабиринтам есть выход к малой Медвежьей, средней Круговой и Ходу Змия.

– Что ж, будем искать, – бодренько объявила я, исподволь любуясь мученически вытянувшимся лицом своего проводника. – Вижу я, хвала Хранящим, в темноте как кошка.

– Да ну? – не поверил вельд. – Ручаюсь, в тех пещерах и кошка потерялась бы.

Не нравилось мне это. Ох, не нравилось… То он знал о ведьмах до неприличия мало, спрашивая об элементарных вещах, то проявлял недюжинные знания, как, например, в разговоре со жрецом. Словно… проговаривался, досадуя за это на самого себя и тут же пытаясь сгладить эффект, но зарождая только еще больше подозрений в недоверчивой ведьминской душе. Что он на самом деле знает обо мне? Откуда? И, главное, каким образом узнал?

– Тогда как же туда водят экскурсии? – возразила я. – Неужели осматривают на ощупь?

– С факелами, – пояснил Лир. – Поэтому там сейчас уже все стены напрочь прокопчены, и смотреть особо не на что.

– Все равно пойдем! – решительно заявила я, примеряясь к грязной скользкой тропке, ведущей в высокий лаз. – Глупо было бы взлезть на такую высоту, переглянуться и вернуться несолоно хлебавши!

Лир философски пожал плечами, с высоты мужского всепрощения промолчал и отправился следом за мной.

В пещерах было сыро, грязно и скользко. Даже ведьминский взгляд выхватывал из темноты только куски темных, на совесть закопченных сотнями факелов стен и обрывистый пол, в щели которого то и дело пытался попасть каблук, страстно, видимо, желая там на веки вечные и остаться. Арлирриг терпеливо шел следом, ни разу не запнувшись, не споткнувшись и неизменно поддерживая меня под локоть, когда я оступалась.