Только немногим лучникам удалось сохранить спокойствие и не испугаться приближения орды разъяренных гномов. Среди них был и ненавистный сердцу Пархавиэля Радобержец. Ополченцы не покинули позиции, стреляли до последнего, слушаясь зова неписаного кодекса чести стрелков: «Последний залп в упор!»

Пархавиэль хотел лично вогнать в грудь лесничего острый топор, отомстив за то, что тогда, у одинокой сторожки на опушке леса Радобержец изменил их судьбу, обрек его и двоих друзей на страдания, сделал их изгоями, никому не нужными отщепенцами.

Мечте бывшего караванщика и махаканца не суждено было сбыться, за него отомстил кто-то другой, пронзив лесничего мечом, оглушив булавой или отрубив голову. Пархавиэль так и не узнал, какую смерть принял его обидчик, но из лучников не выжил никто. Прорывающийся сквозь кольцо врагов отряд гномов смел всех, кто стоял на его пути, перебил и прошелся по мертвым телам.

Задумка Альто удалась, хотя в это было сложно поверить. Маленький отряд прорвался и дальше уже не встречал существенного сопротивления. Эффект неожиданности и панический страх, как у загнанной в угол крысы, удачно дополнили просчеты армейского командования. Придя в квартал, войска не разогнали уже не нужное ополчение, а поручили горожанам вспомогательные функции, задвинули их во второй эшелон оцепления. Огромные и величественные, как крепостные башни, требушеты стояли посреди небольшой площади. Именно отсюда грозные осадные орудия всего за несколько минут разнесли в клочья укрепление изобретательных гномов. Обслуга орудий медленно и вяло занималась разборкой громоздких конструкций, их же работу охраняли уставшие, пробегавшие всю ночь в поисках гномов ополченцы. Немудрено, что горожане завалились спать, игнорируя отданный им приказ и легкомысленно понадеявшись, что гномами занимаются солдаты, сразу после обстрела ушедшие в сторону таверны.

Появление на площади изрядно поредевшего, но не утратившего боеспособность отряда стало для них неприятной неожиданностью. Гномы не зверствовали и не мстили за смерть друзей, гоняться за разбежавшимися в панике ополченцами не было ни времени, ни сил. Они прошли через площадь, убивая лишь тех, кто по глупости или сонливой нерасторопности оказывался на пути.

Отряд завернул на пустынную улочку и по приказу командира замедлил шаг. Альто дал солдатам немного перевести дух. Впереди был мост, самый опасный участок пути.

– Кажется, выбрались! – пропыхтел Пархавиэль на ухо неразлучному с ним Зигеру. – Пока людские командиры поймут что к чему, пока войска перегруппируются и заново нас начнут в кольцо брать, уйти успеем.