– Надеюсь, они скоро вернутся, – тихо произнесла Катарина, вновь склоняясь над сонетами Веннена. Луиза очень не хотела верить ее величеству, но верила. Потому что унять Манриков мог только Первый маршал.

Луиза свернула письмо и положила на стол. Никаких тайн в нем не было, и его наверняка прочли еще до того, как передали ей. Манрики и прочли. Теперь все проходит через веснушчатые руки Леонарда, и это противно. Луиза со злостью всадила иголку в натянутый на пяльцы ядовито-зеленый шелк, на котором распускалась поросячьего цвета роза. Дворец вообще заполонило розовое и зеленое, одно слово – Манрики!

Госпожа Арамона мечтала о том, как вернется монсеньор и задаст трепку обнаглевшим выскочкам. И это при том, что ей и девочкам ничего не угрожало. Новый кансилльер прямо сказал, что рассчитывает на помощь госпожи Арамоны и умеет быть благодарным. Леопольд и Леонард ненавидят королеву, она тоже – отчего же так муторно?

– Ваше величество, в парадной приемной кансилльер, – баронесса Заль присела в реверансе, но сделала это нагло. Гадина раньше на брюхе ползала и медом истекала, а теперь чуть ли не в глаза шипит. И не она одна… Благородные дамы, причеши их хорек!

– Пусть войдет, – Катарина Ариго отодвинула книгу, но не закрыла, словно собираясь вернуться к прерванному занятию. Временщик мог входить куда и когда угодно, разрешение ему не требовалось, но королева упорно вела себя… как королева!

– Граф Леопольд Манрик, – Залиха произнесла имя кансилльера с таким же придыханием, как раньше произносила имя кардинала, – просит ее величество выйти в малый кабинет.

– Нет, – спокойно произнесла Катарина Ариго. – Королева Талига выходит лишь к своему супругу и его высокопреосвященству.

Баронесса заткнулась и выползла из гостиной, Катарина уткнулась в свои сонеты. Неужели читает? С нее станется!

2

Королева выиграла – граф Манрик появился в дверях и отвесил вполне учтивый поклон. Ее величество медленно подняла голову от книги, и не подумав задрожать. Оно и понятно, при лисице зайчика из себя лучше не корчить.

– Мы удивлены вашим визитом, – Катарина казалась слегка раздосадованной. Как человек, которого отвлекли по пустякам от важного дела.

– Ваше величество, – Луиза была готова поклясться, что бывший тессорий лопается от злости, – я настаиваю на приватной аудиенции.

– Граф, – голос Катарины оставался тихим, – вы просите о невозможном. Для человека, чей сын – придворный церемониймейстер, подобное незнание этикета по меньшей мере странно.

– Ваше величество, уверяю вас, это для вашего же блага.

– Вы забываетесь, – четко произнесла Катарина Ариго. – Прошу вас немедленно удалиться.