– Зря вы сюда забрались, – Ворон откинул со лба влажную прядь. – Это неразумно. И невежливо… Надо уступать дорогу…

– Кому? – обиделся Иноходец. – Сударь, я не понимаю вас…

– Разумеется, – поморщился Алва, на шее герцога горели алые ройи.

– Эр Алва!

– Эр Эпинэ? – Герцог соизволил поднять свои диковатые глаза. Он был чем-то недоволен, а может, просто устал. В Сагранне Ворон казался старше, сейчас никто не дал бы ему больше тридцати. Странное дело, Робера не удивили ни появление Алвы, ни место, в котором они оба оказались, а только ройи, которые кэналлиец никогда не надевал.

– Вы больше не носите сапфиров?

– Нет.

Ворон Рокэ не горел желанием откровенничать с Иноходцем Эпинэ, а чего он, собственно говоря, ждал? Они стали врагами еще до рождения и умрут врагами, хотя это не их выбор, у них вообще не было выбора, все решили дед и соберано Алваро. И все-таки нужно остановиться самим и остановить других. Сколько можно убивать?!

– Я видел бирисские села после наводнения, эр маршал, – Леворукий, что он несет, он совсем не то хотел сказать…

– Как трогательно, – Ворон зло ухмыльнулся. – А я видел варастийские села после пожара. А пожары, как известно, следует тушить. Водой…

На горизонте за спиной кэналлийца поднялась волна невиданной высоты, ее гребень сверкал так, что Роберу показалось: на них мчится ледяное поле. Чудовищный вал рвался к полыхающим облакам. Устоит ли башня и на этот раз? И на этот? Почему он так подумал, он же здесь впервые?..

– Рокэ! Волна!!!

Алва обернулся, но как-то медленно. На красивом лице читалась досада.

– Эпинэ, я был бы вам весьма признателен, если бы вы предоставили мне любоваться закатом в одиночестве.

Кэналлийскому Ворону никто не нужен, ну и пусть его.

– Не смею вам мешать.

– Прощайте, герцог.

Тучи расступились, словно рассеченные гигантским клинком, в образовавшуюся прореху хлынули острые лучи. Ослепленный Иноходец заморгал, как вытащенная из дупла сова, и опустил глаза. Его сапоги были в крови, как и каменные плиты. Кровь или вода, которую закат сделал алой? Герцог Эпинэ нагнулся, коснулся мокрой плиты, поднес руку к лицу. Такой знакомый солоноватый запах… Все-таки кровь.

– Рокэ, вы ранены?

– Не ваше дело!