Его величество сопровождали аж трое Манриков и похожий на ощипанную цаплю кардинал. При виде жены Фердинанд побледнел, обвисшая щека дернулась. Катарина присела в реверансе и тихо сказала, что счастлива. Король воровато оглянулся, Луиза была готова съесть свою юбку, если бедняга не хотел, чтоб «фламинго» убрались к кошкам, но Леопольд не собирался оставлять супругов наедине. Король сглотнул, на обрюзгшей шее дернулся кадык.

– Ваше величество одеты не для Совета Меча, – король явно хотел сказать что-то другое, – а для похорон. Срок траура по вашим братьям истек.

– Ее величество не носила траура по графу Ариго и графу Энтрагу, – быстро сказал Манрик-старший.

– Я ношу траур по его высокопреосвященству Сильвестру, – вздохнула королева, – и по великому Талигу, умершему вместе с ним.

Не получи Луиза столь сурового воспитания, она бы, невзирая на высочайшее присутствие, разинула рот. Воистину Катарина была величайшей стервой и настоящим бойцом. Выстрел попал точно в цель – Агний опустил глаза и залепетал о невосполнимой потере, а троица Манриков изобразила из себя вареную свеклу. Не подкачал только его величество. Фердинанд поцеловал руку жены, а на затравленном лице проступила улыбка. Святая Октавия, ну и кто у нас после этого мужчина?!

– Ваше величество, – морда кансилльера была пунцовой, но он уже взял себя в руки, – осмелюсь напомнить, что Лучшие Люди уже собрались. Я бы просил вас посоветовать ее величеству надеть драгоценности, чтобы пресечь ненужные разговоры.

– Люди не слепы, граф, – королева смотрела только на мужа, – они не спутают ворона с фламинго…

– И все же, – залепетал король, – Катарина… я прошу вас…

– Желание вашего величества – закон для Талига, – губы королевы изобразили улыбку, губы, но не глаза. – Госпожа Рокслей, подайте нам шкатулку с леопардом.

Луиза Арамона никогда не видела алые ройи, но шалая звезда на тонкой золотой цепочке не могла быть ничем иным! Казалось, камень светится собственным светом – тревожным и волнующим, от него нельзя было оторвать глаз, от него и от надевшей его строгой женщины.

Королева сделала еще один реверанс.

– Ваше величество, мы готовы.

2

Кошек, как известно, губит любопытство, а Луиза Арамона, без сомнения, была наивернейшей подданной Леворукого. Оказавшись на Совете Меча, она не превратилась в одно большое ухо только потому, что нужно было еще и смотреть, благо имелось на что. Зал был роскошным: черное дерево, белый мрамор, вызолоченная бронза и мечи, мечи, мечи… На дверях, на стенах, в руках знаменитых полководцев, среди которых Луиза немедленно опознала троих герцогов Алва: Рамиро Второго, Алонсо и Рокэ. Первый маршал Талига на краю скалы вздымал на дыбы белоснежную лошадь, не забывая указывать мечом на невидимого врага, а сверху парил крылатый полуголый дурак и изо всех сил дул в трубу. Под картиной висело кагетское и бирисское оружие. Видел герцог эту роскошь или еще нет?