– Где Джоселин? – спросила она, когда, наконец, подошла к нему.

Карадок молчал. Вместо ответа он выпрыгнул из седла и с какой-то бешеной яростью обнял ее.

– Ради всего святого, – снова повторила он, – где он?

Он опять ничего не ответил, но его приглушенные всхлипы были красноречивее слов.

– Он мертв, да? – настойчиво повторила она.

– Да, да. Я видел, как он упал, но никак не могу его найти.

– О, нет! – закричала Николь, закрыв лицо ладонями. – Он не мог так уйти от меня! Я не хочу его потерять, после того как искала так долго! Карадок, скажи мне, что это неправда.

– О, Господи! – ответил слуга. – Если бы я только мог!

– Я должна помочь тебе его искать.

– Нет, я не разрешу вам. Вы и так увидели сегодня зрелище, которое никогда не забудете, и Бог свидетель, с вас хватит. Хозяин сказал мне, что делать, если я найду вас живой. Он велел мне отвезти вас обратно в Йорк и поручить заботам принца.

– Но я не могу позволить, чтобы его тело оставалось здесь.

– Он так сказал, – произнес Карадок, и его лицо стало похоже на каменную маску. – Я не могу не исполнить последней воли хозяина, касайся это вас или кого-нибудь другого. Я доставлю вас в Йорк и передам принцу, если даже мне придется убить вас для этого.

– Ты ведь действительно можешь это сделать? – спросила Николь, внимательно глядя ему в глаза.

– Да, – коротко ответил слуга, – я любил этого человека, я обязан ему жизнью и я исполню его волю, пусть даже мне придется при этом умереть.

Она не могла больше спорить, у нее просто не было на это сил, и в каком-то оцепенении они двинулись прочь от этого ужаса, с этого страшного поля брани. В сражении гибли не только люди, она увидела труп белого пса, его кудрявая шерсть тоже была залита кровью.

– Господи! – воскликнула Николь, указывая на него. – Это же Бой, пес принца?

– Да, – глухо ответил Карадок и снова заплакал: – Сегодня мы потеряли всех.

– Как, и принца? Но ты же сказал, что он в Йорке!

Карадок покачал головой:

– Я не знаю, там он или нет. Мне было приказано сначала найти вас.