— Нет.

— Чем больше я жил вместе с ней, тем больше ощущал себя бесполым и тем меньшее значение для меня имела одежда. Сейчас я даже не помню, как выглядел, будучи человеком.

— Зато я помню, — сказал я. — В ту пору, когда ты встретил на берегу Цезарию с Никодимом и их младенцем, у тебя были темные волосы и такие же темные глаза.

— Тогда у меня были хорошие зубы, — улыбнулся он. — Потому что вдова Пассак всегда с умилением наблюдала, как я расправляюсь с куском хлеба.

— Ее ты тоже помнишь?

— Лучше прочего, — ответил Зелим. — По крайней мере, гораздо лучше, чем свою философию.

Он устремил взгляд в окно, и, несмотря на то что его тело, если можно его так назвать, было полупрозрачным, в отблесках света засияли радужные оболочки глаз. Интересно, сохранились у него кости? Наверное, сохранились, решил про себя я, судя по тому удару, что мне довелось испытать. Однако, глядя на его нынешнюю обходительность, мне было трудно в это поверить: в своей чрезвычайной услужливости он походил на безобидного беспозвоночного, явившегося ко мне с визитом из непознанных морских глубин.

— Хотя я ее немного подзабыл, — его голос, казалось, был соткан из воздуха.

— Вдову Пассак?

— Да, — подтвердил он. — Я просто шел по жизни, но любовь, которую я к ней испытал... — Недосказанные до конца слова повисли в воздухе, а лицо его затрепетало.

Я страстно желал услышать от Зелима продолжение истории, но мне не хотелось его заставлять. Несмотря на сухой тон, мои расспросы его явно взволновали, и я не хотел своим любопытством нарушать его душевное равновесие. Наконец, оборвав затянувшееся молчание, он сказал:

— Я думал, моя любовь к ней прошла. Но я... ошибся. Прежние чувства охватили меня сейчас с такой силой, будто я влюбился в первый раз. Я помню ее обращенный на меня взор в тот день, когда с пустыни дул ветер. И упоительную печаль в этом взоре.

— Ничто не проходит бесследно, — заметил я. — Разве не эту истину ты проповедовал своим ученикам?

— Да, вы правы. Кажется, в качестве метафоры я обращался к образу звезд.

— Вернее, к Колесу Звезд, — напомнил ему я.

— Да, — улыбка чуть тронула уголки его губ. — Именно к Колесу Звезд. Неплохая была мысль.

— Я бы даже сказал, не просто мысль, — сказал я. — Истина.

— Не могу этого утверждать, — возразил Зелим.

— Но ведь ты только что доказал это, сказав, что твои чувства к Пассак вернулись.

— Думаю, больше этого никогда не повторится. Я прошел свой путь, а стало быть, мне никогда не придется его повторять.