Размышления о житье-бытье не отвлекали Стирпайка от контроля над происходящим. Слух действовал независимо от памяти, любой шум анализировался и доходил до рассудка юноши с тем или иным пояснением, так что Стирпайк отлично представлял себе, что происходит за столом. Присутствующие то и дело ерзали на своих местах, что явно указывало на их усталость. Только госпожа Гертруда сидела смирно. Впрочем, она была не в счет – юноша давно понял, что эта женщина – не от мира сего. Тем более что вялость герцогини с лихвой компенсировалась активностью дочери – Фуксии явно не сиделось на месте. Она подгибала одну ногу под себя и качала другой, свисавшей. Стирпайк отлично понимал девочку – сидеть за одном столом с такими скучными людьми – занятие не из приятных. Лорд Сепулкрейв сидел в общем спокойно, только изредка начинал беспокойно сучить ногами – возможно, считал, что царапает когтями черепицу Кремневой башни. Кора и Кларисса тоже иногда болтали ногами – те, скорее всего, мечтали об обещанных золотых тронах и всем, что к ним прилагается. Альфред Прунскваллер постукивал носками лакированных штиблет об пол, словно отсчитывал секунды. Доктору явно не терпелось вырваться из нудной трапезной комнаты в свое уютное жилище. Зато его сестра сидела терпеливо. Все пытается играть роль леди, подумал Стирпайк равнодушно.

Чуть в стороне неслышно ступают по полу чьи-то суетливые шаги. Вначале Стирпайк не мог понять, что это за человек. И только после характерного стука посуды и бесконечных восклицаний типа «прошу» и «оцените мое искусство» он понял, что это Свелтер. И этот здесь. Как собака вертится возле хозяев…

Вдали виднеются длинные ступни в стоптанных башмаках. Ага, Флей, тут ошибка исключена. Ишь, ноги подрагивают. Боится, и поделом ему.

…Барквентин-то разоряется, стрекочет и стрекочет. Хоть бы подавился куском мяса или голос у него сел… Стирпайк с облегчением вздохнул, услышав плач Титуса. Этот их ритуал – совсем мерзкое дело, коли даже несмышленыш Титус разревелся. К тому же хоть на несколько минут будет заглушен голос Барквентина.

Впрочем, архивариус и сам устал держать в руках толстенные инкунабулы, где до малейших деталей были расписаны все обряды дома Гроунов на целый год. Воспользовавшись плачем виновника торжества, старик украдкой перелистнул оставшиеся страницы – к его радости, их было всего две. Как только Титус успокоился, новый секретарь лорда Сепулкрейва скороговоркой пробубнил оставшиеся пожелания и отложил фолиант в сторону. Облегченно плюхнувшись в кресло, старик плеснул себе вина – от долгого чтения у него пересохло в горле.