Один из воинов шагнул туда, где только что стояли враги, чтобы сбросить лестницу, но в шею ему вонзилась стрела, и он рухнул навзничь, вцепившись рукой в древко. Не обращая внимания на слабые хрипы умирающего, Коран шагнул на его место и опустил дубинку на голову наемника, собравшегося прыгнуть на стену. Однако вслед за первым наемником тут же появился второй, он спихнул вниз труп своего товарища и отчаянно замахал копьем, пытаясь отогнать белоглазого.

Как только Коран отступил, фистралл спрыгнул на стену, но Дораней бросился вперед, зажал меч врага между своим мечом и топором и изо всех сил ударил наемника ногой в колено. В следующий миг Коран врезал фистраллу дубиной под подбородок, так что тот перекувыркнулся через стену и упал на головы собравшихся внизу.

– Проклятые маги! – выругался Карел.

Покамест он не получил ни царапины и даже словно помолодел.

– Они все бросают и бросают на нас этих темнокожих чудовищ, которые продолжают драться даже мертвыми! – крикнул он, бешено размахивая Лунем.

У Изака не было времени объяснять другу, что к чему, – по лестнице лезли все новые и новые наемники. Нападавшие дрались, как звери, и их становилось все больше. Изак чувствовал, как магические потоки струятся по воздуху, словно кровь по сосудам. Он увернулся от удара топором, проткнул насквозь замахнувшегося на него воина, выдернул из трупа Эолис и сбросил тело со стены. Меч отскочил от панциря Изака, а когда кранн оттолкнул оружие щитом, раздался скрежет, от которого заломило зубы.

Изаку некогда было смотреть по сторонам, и он лишь изредка бросал взгляд на Эмина, который в своих сияющих при свете костров доспехах размахивал топором так быстро, что казалось, будто за лезвием тянется черный след.

Рев Корана перекрывал даже шум сражения – звон стали, стоны и предсмертные рыдания. Изак прорвался к королевскому телохранителю и напал на окружавших его врагов. Кранн рубил и колол с бешеной яростью, одолевая последние ярды, отделявшие его от того места на стене, откуда появлялись все новые враги. Гвардейцы, шагавшие вслед за Изаком, отогнали наемников подальше, чтобы дать ему хоть немного передохнуть.

Изак оперся рукой о стену и распахнул свои чувства, призывая на помощь магию. Перед его мысленным взором возник образ огня, и, когда кранн вытянул руку, он почувствовал, как по ней заструилось пламя. Огонь все разгорался; наемники, приготовившиеся спрыгнуть с лестницы, содрогнулись от ужаса. Свесившись со стены, Изак метнул огненный шар – пламя охватило одного из наемников, и тот с громким воплем полетел вниз, отчаянно размахивая руками и ногами. Волшебный огонь нельзя было погасить: его зловещие языки ползли по стене, и все, к чему они прикасались, вспыхивало. Так, не спеша, пламя добралось до каждой из штурмовых лестниц.