– Я читал, – вздохнул Игорь. – Доброго тебе пути, девочка.

– Девочка, – фыркнула валькирия, давая шенкеля коню. – До встречи, поборник!

Она улетела, а Игорь, усталый до чертиков, но, на удивление, целый, если не считать пары порезов и царапин, пошел помогать Инглору. Надо было перевязать раненых. Многие удивлялись, что остались живы после таких ран, после ядовитых стрел и укусов адских собак. Никто не погиб. Не удивлялся один Инглор.

А вот Игорь был удивлен, и очень.

– Надо же, – говорил он своему почти тезке-побратиму, – я цел! Ни царапины! Как вышло – ума не приложу.

Инглор задумчиво посмотрел на лохмотья, оставшиеся от рубашки.

– Тот, кому она принадлежала, очень любил тебя, – сказал он наконец.

Игорь не смог ответить.

«…Знамя, наверное, уже поднял кто-то другой».

Он попытался приподнять голову. Битва была уже где-то впереди, ее было плохо слышно.

«Это хорошо. Так и должно быть. Не могу пошевелиться. Почему так светло и так легко? А, это рассвет… Это просто рассвет… Галахад где-то впереди ведет воинов, и господин мой Артур рядом с ним, и насмешливый красавец Гавейн, и сумрачный Кэй, и светлый Ланселот… Жаль, что меня там нет.

Господи, я хочу пить. Почему я не чувствую боли? Почему я не могу встать, я же так легок… Или я просто плыву? Поднимаюсь в свет? Как он ярок… почему глазам не больно?»

– Пей. – Из сияния возникла тонкая женская рука, поддерживающая чашу, которая и источала этот прекрасный свет. Агловаль потянулся губами к чаше. Вода. Просто вода. Лучший в мире напиток, который утолит наконец эту жестокую жажду…

«…меня уносит в свет… уносит… Господи… Мария Пресвятая…»

Артур осторожно провел рукой по лицу Агловаля, закрывая ему глаза. Гавейн стоял рядом, тяжело дыша, опираясь на двуручный меч. Шлема на нем не было, доспехи во многих местах были погнуты, лоб пересекала глубокая ссадина. Рыцарь то и дело вытирал лицо, размазывая сочащуюся кровь.

– Государь мой дядя, – негромко сказал он, – смотри, у него лицо светится. Как у узревших Грааль.

Фургон по-прежнему уютно и размеренно мигал проблесковым маячком. Светало. Провал был черен и пуст, и ничего из него больше не лезло.

Эмчеэсники в своих ярких комбинезонах и шлемах обалдело заглядывали туда. Внизу воняло канализацией и плескало, как обычно плещет в подземном сливном канале. Ничего необычного.