– Почему у меня такое чувство, что нас опять кто-то дурачит? – поинтересовалась Персея.

– Кто? Мауриз?

– Он или Алидризи, я не знаю. Вероятно, он оставлял ложный след.

– Ему следовало родиться фетийцем, – заметил Бамалко. – Алидризи, я имею в виду. Мауриз единственный, кому хватило хитрости все это раскусить.

Действительно, Мауриз и разведчик вернулись и доложили, что во второй раз Алидризи и его свита сделали вид, что поехали по другой дороге. Здесь они действовали более тонко, но в сущности применили тот же самый трюк.

– Надежный и проверенный, – прокомментировал Бамалко, когда мы отправились дальше. Проснувшаяся во мне надежда, что я нашел наше место назначения, умерла. – Мауриз, наверное, сам ислользовал этот трюк.

– Оставлял ложный след, чтобы избежать клановых собраний? – спросила Телеста со слабой улыбкой. Она почти весь день молчала, предоставляя ораторствовать Мауризу. Возможно, Телеста не разделяла его беспечной уверенности. – Я думаю, Алидризи небрежен из-за погоды. Он не верит, что кто-нибудь последует за ним в подобных условиях. Вот летом, когда ехать легче, выследить его было бы гораздо сложнее.

Никто из нас ничего не ответил. Все старались удержаться в седле и не сводили глаз с дороги. Ничто пока не предвещало конца шторма, и я его не ожидал. Шторм мог продлиться несколько дней. Если бы мы только направлялись туда, где могли бы в конце концов отдохнуть, но нет. Когда мы выполним то, зачем приехали, будет еще одна бесконечная езда вниз по этой долине и еще дальше, Фетида знает сколько миль до нашего временного укрытия.

По общему мнению, высказанному во время следующей остановки, мы ехали уже три часа. Даже двигаясь черепашьим шагом, мы должны были приближаться к концу долины. Вокруг окончательно стемнело, и дорогу освещали только молнии. На ее глинистых участках по-прежнему виднелись следы копыт, и мы проехали еще один разрушенный форт с ведущей к нему тропой, достаточно широкой для лошадей. Гром и завывание ветра, наши постоянные спутники в ущелье, приобрели диковинный аккомпанемент. Будто демон заиграл на ударных, беснуясь среди своих инструментов, особенно тарелок.

– Тут что-то не так! – крикнул я, вглядываясь в шторм, когда дорога повернула слегка под уклон. – Стойте!

Мы остановились. Я поднял глаза, и в этот самый миг сверкнула молния.

– Фетида!

– Святая Матерь Моря!

Я потрясенно уставился в черноту. Увиденный образ навсегда врезался мне в память – панорама камня, воды и гор. Они возвышались в милях от нас, но казались так близко – необъятные каменные стены, непостижимые разумом, по сравнению с которыми все вокруг словно уменьшилось в размерах. Вал на валу, настолько высокие, что они сплошными монолитами уходили в тучи – зрелище, внушающее такое благоговение, что все остальное вдруг стало жалким и незначительным.