– Он не настолько глуп, ваше величество. Да, Селимус раздражителен, вспыльчив, безжалостен, но он не станет пороть горячку. Зачем ему война, если он может достичь своей цели другими способами? Финч утверждает, что поражение заденет Селимуса за живое, он начнет избегать людей и покинет Бриавель, сославшись на неотложные дела, которые якобы ждут его дома.

– Но, придя в себя, он снова попытается сделать мне предложение через своих посредников, разве нет?

– Скорее всего, так оно и будет. Но мы выиграем время, чтобы составить другой план, учитывающий новые обстоятельства. За оставшиеся до приезда Селимуса несколько дней нам надо хорошо подготовиться. Ваша задача не дать согласия на брак с Селимусом и при этом не оскорбить его.

– Вы уверены, что ваш замысел приведет к желаемым результатам, Ромен? – с сомнением спросила Валентина.

– Нет, – честно ответил Уил и засмеялся, увидев ее изумление. Набравшись храбрости, он поцеловал руку Валентины. – Я убил бы Селимуса, если бы вы приказали мне это. Но уверяю вас, король Моргравии не станет вести себя слишком вызывающе в гостях. Это официальный визит, и его советники не допустят, чтобы он распоясался.

У Валентины перехватило дыхание. Ромен был готов убить Селимуса по ее приказу! Рядом с этим человеком она чувствовала себя в полной безопасности. Он мог защитить ее от враждебного мира, как когда-то защищал отец. Не отдавая себе отчет в том, что делает, она потянулась к Ромену и поцеловала его.

Уил вздрогнул, когда губы королевы коснулись его губ. Валентина уже хотела отстраниться, но Уил крепко обнял ее и прижал к себе. Он понимал, что нежным поцелуем королева хотела всего лишь поблагодарить его за готовность стать ее защитником, но вспыхнувшая страсть была подобна пожару. Их уста слились в пылком поцелуе, который, казалось, длился целую вечность.

Между тем сумерки сгустились, и цикады в траве завели свою ночную песню.

Отравленная стрела любви пронзила сердце Валентины. Она знала, что отныне для нее существует только один мужчина – тот, чьи объятия так крепки, а поцелуи жарки.

Все – от горничной до командующего Лайрика – заметили, что Валентина сильно изменилась. Ее походка стала легкой, летящей, а с лица не сходила мечтательная улыбка. Королева казалась рассеянной и часто отвечала невпопад. Глаза ее сияли от счастья. По-видимому, она перестала скорбеть по погибшему отцу, решив снова вернуться к обычной жизни, полной радости и волнений.

Придворные и слуги радовались произошедшей перемене. Они воспрянули духом, а некоторые даже решили, что жизнерадостное настроение королевы вызвано предстоящим визитом короля Моргравии. Народ ликовал в ожидании свадьбы и вечного мира с соседним королевством.