Проходили недели, и Уно становился все более вялым. Его взгляд сделался тусклым, равнодушным, лицо — одутловатым и бледным. На все расспросы он отвечал, что чувствует себя хорошо, но особого желания заниматься медициной не испытывает.

Однажды, за завтраком, во время которого Уно не проронил ни слова, Лёля не выдержала.

— А пора очередного осмотра в «Осинушке» еще не пришла? — небрежно поинтересовалась она.

Ее муж пожал плечами.

— По-моему, ты давно там не был.

— Наверное, — не стал спорить он.

— Или сходил бы к тому купцу, помнишь? С височными болями? — продолжала уговаривать Лёля.

Уно безразлично кивнул:

— Схожу.

А к госпоже Нуклер? Ты же говорил, болезнь у нее развивается медленно, но…

— Нет.

— Что значит нет?

— Битль сходит.

— Ты же собирался взять ее в лечебницу, испробовать что-то.

Пальцы Уно стиснули пряжку пояса.

— Я передумал.

— То есть как — передумал?

— Передумал.

— Но она же умрет?

Лекарь молчал.