Теперь Паррот добился своего, но то, к чему он шел столько лет, не слишком-то радовало. Казначей прекрасно понимал, какая ситуация сложилась в Мэсфальде: в лучшем случае ему осталось восседать на троне несколько месяцев, если только не произойдет чуда и золониане не остановят свой натиск. И все же Паррот выполнил обещание, данное когда-то — полвека назад — отцу.

— Теперь и у меня есть свое королевство, — прошептал он, — но никогда не будет сестры.

Казначей мог бы занять трон Мэсфальда много раньше, но не хотел, чтобы этим целям послужила смерть Дагмара. Этого человека Паррот искренне уважал, хотя тот и был всего лишь смертным. Узнав, что Советник Маттео замышляет переворот, казначей поначалу собирался сообщить об этом королю, но не смог, иначе он рисковал никогда не надеть корону. Такое решение далось Парроту нелегко, но иначе поступить он не мог.

Казначей взглянул на распростертое перед ним тело — его собственное тело, к которому он успел привыкнуть за столько лет. Паррот ухмыльнулся. Что он скажет страже, когда приведет ее к телу? Что тот хотел его убить, но не смог и погиб сам? Да, наверное, так и следует все объяснить. А сомневающиеся пусть остаются наедине со своими мыслями.

Паррот поднялся и, не бросив прощального взгляда на мертвого Советника, медленно побрел к выходу. С каждым мигом шаги его становились все тверже и, энергичней, набирали силу.

Из библиотеки вышел уже не казначей, а Советник Маттео.

Глава 10 НЕ ИМЕЮЩИЙ БУДУЩЕГО

Глава 10

НЕ ИМЕЮЩИЙ БУДУЩЕГО

Все получилось слишком просто, Паррот не ожидал ничего подобного. Увидев тело мертвого казначея, стражники даже не удивились, а восприняли это как должное.

Однако теперь, оказавшись на вожделенном троне, Паррот растерялся. Да, он добился того, к чему шел столько лет, но для чего? Правление Мэсфальдом, став реальностью, потеряло прежнюю притягательность, хотя Паррот все-таки считал, что не зря взял в свои руки бразды правления. Он постоянно следил за ситуацией в городе и на границе, знал все, что происходит, и каковы причины всего этого. Паррот был в курсе дел своего предшественника и потому считал, что не допустит тех же ошибок. Маттео думал, что город обречен, и был, в общем-то, недалек от истины, однако при большом желании и удаче Мэсфальд можно было спасти. Паррот старался не переоценивать своих сил и заранее готовил себя к худшему исходу.

Для начала нужно было заставить воинов поверить в собственные возможности: потенциал у армии Мэсфальда был все же немалый. Да, люди устали от частых войн. Да, солдатам уже опротивел один вид оружия — им надоело сражаться. Многие готовы сдаться, лишь бы больше не проливать крови и вернуться домой. Но золониане не самый сильный противник, с ними вполне можно сладить, стоит только людям почувствовать, что это возможно. А для этого нужно поднять моральный дух воинов, чем Паррот и собирался заняться незамедлительно. Правда, он еще толком не представлял, что нужно сделать для этого, но не отчаивался, — было бы желание, а остальное придет само собой.