«Не это ли узрел Шрахр, — задумался Тахл, — триста лет назад? И я — первый из шахран (нет, второй), кто увидел Ее с тех самых пор. И если не уничтожим Ее, то Содружество повторит наш путь. Отец верит, что Фурд может победить „Веру“. А теперь верю и я».

Смитсон вспомнил о Коупленде, как тот перед смертью прошептал о лике Бога; записи сохранили его слова, последнее, что он сказал в своей жизни. И Ансах на суде (Смитсон прочел все протоколы слушаний) описывала момент, когда «Вера» отключила экран: формой Она не слишком отличалась от «аутсайдеров», но в Ее случае корпус корабля казался другим, словно был лишь частью чего-то гораздо большего. Она двигается, словно живое существо, кажется куском пустого пространства, крохотным, но обретшим реальность и плотность. А остальное, невидимое, нависает вокруг Нее. Теперь он понял, что Ансах имела в виду под Остальным: все то, что «Вера» принесла с собой, отключив экран.

«К такому я не готов, — подумал он. — Этого же не видно на записях. Оно повлияет на нас больше, чем на обычные команды, у нас воображение сильнее, мы больше потакаем своим желаниям. Более опасны и более уязвимы. Как Ансах сохранила рассудок, увидев Ее? Ну да, она же пыталась избавиться от этих нелепых кораблей с Изиды, и у нее не осталось времени на то, чем сейчас занимаемся мы».

(Он окинул взглядом мостик и увидел, что те же мысли отражаются на лицах остальных, как и, без сомнения, у него самого.)

Смитсон прочел все протоколы слушаний и знал, что суд над Ансах был несправедливым; но сейчас это не имело значения.

«Прекрасная и изумительная, она курсировала по разным городам беспорядочно и беспричинно». Кир вспомнила фразу, произнесенную на ее суде; в отличие от Изиды, разбирательства на Старой Земле были состязательными, а не розыскными и тяготели к подобной риторике. Обвинитель был маленьким, тучным человеком с высокопарной манерой выражаться, не вязавшейся с его внешностью; он страдал велеречивостью, но в то же время мог похвастаться умом и язвительностью.

Его слова всегда беспокоили Кир, и теперь она знала почему. Вспомнила лица членов своей семьи, когда он говорил; во время суда они превратились в людей, которые больше не узнавали ее, зато теперь она узнала себя. «Если убрать упоминание о городах, то описание меня подойдет и для „Веры“».

«Может, Фурд имел в виду именно это, когда сказал об Инструменте самих себя. Может, Она — это то, чем стали бы мы, если бы за нами не маячил Департамент».

Каанг думала: «На кого похож Ее пилот? Может, на меня? Не думаю. Я бы почувствовала это, когда Она отключила экран, ведь у кораблей тоже есть язык тела. Печально, мне бы хотелось однажды найти кого-нибудь вроде себя». Затем, не ведая о мыслях остальных, она пожала плечами и снова занялась приборами.