Ему было предъявлено обвинение в нанесении телесного повреждения. Их удивило, что при этом его не вернули под стражу, но полицейские объяснили, что у них нет оснований его задерживать. Он должен сам приходить к ним каждый день и отмечаться. Так он все время будет у них на виду, под присмотром.

– Его необходимо изолировать, – заявил Рикардо, – после того, что он сделал.

– Честно говоря, он и так производит впечатление сломленного человека, – ответила офицер по связям.

– Да, прямо сердце болит, как глянешь, – сказал Рикардо.

– Вот именно, – подхватила женщина. – По-моему, он перенес какой-то серьезный удар. Нет, дело не в том, что я его жалею, просто он не вызывает у меня озабоченности. Есть люди, которые вызывают. Честно. Он не из них.

Мэгги проверила сайт. Фильм был еще в Сети, без изменений. Когда она видела его в последний раз, он представлял собой гениальную смесь зловещих образов, за которыми чувствовался замысел. Кролик в ландшафте. Разведчик с заданием, еле узнаваемый на темной фотографии, сделанной на ее чердаке.

Теперь перед ней был ряд видеографических клише. Инфантильная шок-анимация.

– Я знаю, что колеса крутятся очень медленно, – сказала им офицер. – Он еще не пытался связаться с вами? Потому что тогда…

– Нет.

Иногда Мэгги ни о чем таком даже не думала. Иногда позволяла своей памяти пойти по следу, пытаясь вспомнить физическое ощущение рамки в руках. Совсем простая, без всяких украшений. Деревянная. Она силилась восстановить в памяти форму проклеенных соединений, когда рамка треснула от удара. Она изучала диаграммы, усваивала новый словарный запас. Желобок. Фальц. Шпунт.

Сидя за компьютером, Мэгги пыталась проследить историю дьявольской штучки. Подозрительная смерть, а то и две, или даже много, в той комнате, где были свалены картины. Тот резец, что проделал бороздки, по которым скользили ее пальцы, что он резал еще? Внутри рамки, в самом канале, куда ложилась картинка, были какие-то пятна.

Если бы она могла спросить у Сима, где он был, откуда принес эту штуку… Будь она настоящим исследователем, то наверняка разыскала бы какого-нибудь мастера по изготовлению рам для картин, повинного в убийстве. А если она и вправду его разыщет?

А может, все дело в материале. Может, на рамку пошла древесина дурного дерева. Или это лак, замешанный на злобе. Или не то и не другое. Разве это что-то меняет?

Она выключила компьютер.

– Он закрыл свой сайт, – объявил однажды Рикардо. – Домен все еще зарегистрирован на его имя, но внутри ничего нет. Чертов трус.

Денег не хватало, но они не брали нового жильца. Когда Мэгги думала о Симе, она всегда представляла его в самых грязных трущобах Лондона, в лохмотьях, рисующего что-то на кирпичных стенах.