— Достопочтенная госпожа, — ладонь неожиданно обхватила запястье Коллаис и та от неожиданности чуть приблизилась к прорицателю. Тот смотрел ей в глаза, вид у него был обеспокоенный.

Монах и Ользан шагнули следом и вся их маскировка пошла прахом. Ользан увидел, как обожжённое лицо повернулось в его сторону, и понял, что узнан. Впрочем, взор глаз на уродливом лице тут же обратился к гадателю.

— Большая опасность подстерегает вас, благородная госпожа, — произнёс прорицатель звучно, продолжая сверлить шантирку своими тёмными глазами. Ользан заметил, что девушка чуть побледнела. Улыбка Унэна чуть поблекла — он встал рядом, готовый вмешаться в любой момент. — Вам предстоит вернуться в место, которого вы более всего опасаетесь и… — он неожиданно захрипел, вздрогнул и кровавый пузырь вздулся и лопнул на его губах. Все с ужасом подались прочь от предсказателя и монах, подхватив его, заметил торчащую из спины рукоять стилета.

Он оглянулся и увидел, что человека со шрамами нет поблизости. С головой, скрытой под капюшоном, тот стремительно убегал прочь. Подбежавшие стражники выслушали Унэна и бросились в погоню.

— Не поймают они его, — мрачно заметил монах. — Лаис, ты можешь что-нибудь сделать?

Девушка, с трудом освободившаяся от судорожно вцепившейся в неё руки, молча кивнула.

— Разожми ему кулаки, — приказала она, одевая медальон на шею и соединяя на миг кончики пальцев обеих рук. — Уложи на спину. Быстрее, мы теряем время.

Подоспевший лекарь коротко кивнул Коллаис и, выслушав её объяснения, крикнул кому-то, чтобы несли носилки.

Левая рука раненого вцепилась во что-то в кармане его накидки. Монах с немалым трудом извлёк почти не гнущуюся руку из кармана и осторожно разжал.

На землю выкатился крохотный кусочек стекла, каплевидной формы, со множеством мелких граней. Раненый вздрогнул и попытался дотянуться до него, но Коллаис уложила его наземь.

— Не двигайтесь, — велела она резко. — Сейчас мы вас…

Едкий дым пошёл от кожи раненого. Плоть его вскипела и растеклась, распространяя сильный трупный запах. Монах оттащил едва не потерявшую сознание девушку прочь и та долго боролась с приступами тошноты, кашляя и вытирая слёзы.

От прорицателя остался только скелет, закутанный в пропитанную отвратительной гниющей массой одежду. Побледневший лекарь, содрогаясь от отвращения, вызвал стражу и подошёл к мрачному Унэну и Ользану, который поддерживал нетвёрдо стоявшую на ногах девушку.

— Вам придётся быть свидетелями, — пояснил он горестно. — Ума не приложу, что с ним стряслось. Теперь торговцы понесут большие убытки…