Лёгкий шорох послышался справа от них — он донёсся со стороны обрыва.

* * *

Кошачий силуэт скользнул к холмику и застыл там. Некоторое время чёрная горная львица молча смотрела на людей, затем прижалась к земле и из травы поднялась Лемори, такая же спокойная и невозмутимая. Глаза её полыхнули зелёным огнём.

Превращение произвело на шантирцев огромное впечатление. Бревин по привычке потянулся к мечу, но монах поймал его за руку.

Мирацу приблизилась к людям — встав шагах в десяти от них и что-то сказала Ользану, прижав руки к груди. Тот оглянулся, задумчиво почёсывая затылок.

— Она хочет пойти с нами, — пояснил он.

Все обменялись недоумёнными взглядами. Кроме Унэна. У того на лице было написано удовлетворение.

Неожиданно для всех, Коллаис сделала шаг навстречу Лемори и спросила:

— Rua shalanzi, mirangila alhai?

Больше всех поразился Ользан. Он сделал шаг назад и оглянулся на остальных.

— А они друг друга стоят, — шепнул монах и ткнул оцепеневшего шантирца в бок кулаком.

Мирацу удивлённо посмотрела на девушку и подошла к ней. Взяла осторожно за руку и отвела в сторонку. После чего принялась тихо говорить с ней — один раз прижав кулак к груди и указав глазами на Ользана.

Не выпуская чёрную мягкую ладонь из своей, Коллаис повернулась к Ользану.

— Интересно, когда ты успел? — спросила она озадаченно, и едва заметные нотки ревности скользнули в её голосе.

Ользан смущённо развёл руками.

— Здорово! — воскликнул Унэн и захохотал. — Первая семейная сцена! Ну вот, теперь у вас всё, как полагается!

Коллаис и Лемори говорили ещё несколько минут, после чего рука об руку вернулись ко всем остальным.

— Ну что же, идём все вместе, — заявила девушка, глядя на художника прищуренными глазами.

— О чём это вы говорили? — спросил тот с любопытством.