Нечай не сомневался, что Стенька никому об этом не расскажет – не такой он парень, но все равно было как-то неловко. Вскоре на улицу вышла Груша, и Нечай поиграл с ней в снежки, пока Стенька не вернулся.

– Ну что? – спросил Нечай, – придет?

– Прибежит! – фыркнул парень, – Уже бежит! Небось, быстрей меня!

– Чтоб ты понимал… – проворчал Нечай, – хочешь, пошли с нами. И Груша идет.

Он и сам не понял, зачем это сделал – втягивать детей в сомнительное приключение не стоило. Тем более, Афонька про идола уже пронюхал. Но Стенька тут же ухватился за приглашение – он не сомневался, что Нечай предложит что-нибудь чрезвычайно интересное.

Солнце недавно поднялось из-за леса, его лучи пробегали по снегу вскользь, едва касаясь, и снег сверкал самоцветными огоньками и слепил глаза. Удивительная тишина приглушала шум Рядка, и Нечаю казалось, будто в воздухе что-то тонко и гулко позвякивает, словно тихий колокольчик.

Дарену они увидели сразу, как только вышли в поле – она вовсе не бежала, а наоборот, с трудом прокладывала себе путь по нетронутому снегу: не решилась пройти по улице, где жил Нечай, хотя оттуда через поле к лесу вела тропинка. Груша приветливо замахала Дарене руками, и даже подпрыгнула – узнала. Дарена тоже махнула рукой, подбирая подол сарафана, торчащего из-под шубки.

– Вот егоза, – улыбнулся Стенька и потрепал Грушу по голове, – а я думал, она всегда тихая…

Груша подняла на него смеющиеся глаза – улыбалась она широко, показывая махонький белый зубик на месте еще недавно пустой лунки. А потом рванулась вперед и побежала по тропинке, размахивая руками, развернулась и понеслась обратно. Нечай поймал ее, подбросил вверх и покружил, глядя на ее сияющее лицо, так похожее на мамино. Стенька почему-то рассмеялся, а потом предложил:

– Хочешь, я тебя покатаю?

Груша довольно кивнула, и тот легко поднял ее на закорки, а потом помчался по тропинке, смеясь и крича:

– И-го-го! Я быстрый конь! Вперед!

Нечаю тоже захотелось засмеяться. Просто так: от хорошего настроения, от солнца, оттого что Стенька – взрослый и солидный – превратился вдруг в совершенного ребенка. Когда Нечай был маленьким, то любил зиму… А еще, в детстве ему никогда не бывало холодно.

Он подождал, пока Дарена доберется до тропинки – в руке она сжимала десяток сухих ржаных колосьев.

– А это что? – спросил Нечай, вместо того, чтобы поздороваться.

– Ну… Как-то неловко с пустыми руками идти, – Дарена смутилась, – цветов сейчас нет…

– А… – протянул он.

Стенька развернулся и теперь скакал им навстречу, Груша беззвучно хохотала на его спине – пришлось уступить им дорогу.