– Вам не снятся сны? – пришла ему на помощь колдунья.

– Никогда, – усмехнулся он. – И эти сны тоже были чужими.

– Я этого делать не умею, – сказала Виктория. – Но это не такое уж сложное искусство, насколько я знаю. Впрочем, такое воздействие касается обычных людей, но навести сны на вас, Карл… Не думаю, чтобы это оказалось простым делом. Что вам снилось?

– Я видел Лунную Деву. Во всяком случае, та женщина шла по лунной дорожке…

– И у нее была белая кожа?

– Да, – кивнул Карл. – Это могла быть Анна?

– Нет, Карл, – покачала головой Виктория. – Этого она не делала. Поверьте!

– А вы?

– А я этого просто не умею. Я же вам говорила. Да и зачем?

– Но деньги же вы мне оставили?

– Оставила. – В глазах Виктории зажегся недобрый огонь, и Карл уже начал понимать, что это может означать, но верилось с трудом.

– Вы забыли наш разговор в Сдоме? – спросила Виктория.

– Нет, не думаю. Но я так и не понял, о чем вы меня тогда спрашивали.

– Поймете… – Виктория усмехнулась, но в ее усмешке не было радости. – Поймете, когда я расскажу вам свою историю.

– Это как-то связано с тем нашим разговором?

– Да, – кивнула Виктория. – То, о чем я вас тогда спрашивала, никак не связано с моим видением. Просто мне показалось тогда… Я ошибалась, Карл. Теперь я это знаю, но сначала я должна вам рассказать о себе. Возможно, после этого вы не захотите продолжать разговор. Что ж, это ваше право, но я все-таки хочу вам рассказать. Я этого никогда никому не рассказывала и даже не предполагала, что когда-нибудь расскажу. Но я так решила. Вы готовы выслушать мою историю, Карл?

– Все, что вы сочтете возможным мне доверить, останется между нами, – твердо сказал Карл. – Говорите, Виктория, я вас внимательно слушаю.

3

Шелк, сказал он себе, рассматривая кусок грубой холстины. Непременно, шелк.

Он провел рукой по шероховатой поверхности, чувствуя, как разглаживаются и утончаются под пальцами нити и исчезают узлы.