Скоро стало ясно, что Лиану за ними не угнаться. Тогда аркимы распределили его ношу между собой. У юноши остался лишь маленький мешок с записной книжкой, личными вещами и вода. Наконец они сделали привал, разбили лагерь и, поев, легли спать. Около полудня Лиана разбудил спор между Тензором и Селиалой, и он был тем яростнее, что велся шепотом.
— Нет, пока мы не узнаем, куда ты нас ведешь.
— Я веду вас в убежище, — тихо ответил Тензор.
— Не играй словами, — прошептала Селиала. — Ответь мне сейчас же, или дальше ты пойдешь один.
Теперь Тензор заговорил примирительным тоном:
— Селиала, вы нужны мне — все вы. Я забочусь лишь о том, чтобы выжил наш народ. Но мы должны вновь обрести былую гордость. Мы слишком долго прятались за свое славное прошлое.
— Так давай воскресим гордость великими трудами, а не бесплодным мщением.
— Я и замышляю великие труды, — ответил Тензор. — Величайшие! Но ты только посмотри, как наше прошлое разрушено Рульком. Какой смысл вновь строить, чтобы он все это опять сровнял с землей?
— Ба! Ты все еще боишься фантомов, Тензор!
— Селиала, в этом Зеркале скрыт секрет.
— А как насчет дзаинянина?
— Дзаинянин… очень важен. — Слова Тензора стали скользкими, как масло. — Не знаю почему —
— Тогда отзови своих собак, Тензор. Оставь его в покое.
— Они не причинят ему вреда, — сказал Тензор. — Пусть позабавятся.
В середине дня они добрались до соляного мыса, где земля потрескалась, как глазурь на пироге, образовав нечто напоминающее плиты. Кое-где эти плиты стояли вертикально, друг против друга, пространство между ними походило на палатку. Во время краткого привала Лиан уселся внутри такой «палатки», наслаждаясь тенью.
— Будь осторожен, чтобы плита не рухнула на тебя, — с мрачной улыбкой предостерег его Тензор, проходя мимо.
В этот момент Лиан почувствовал жужжание в голове, похожее на сигнал тревоги. Кто-то позвал его по имени: «Лиан!» Это слово прозвучало у него в мозгу, но юноша не узнал произнесший его голос. Подскочив, он попытался вернуть его, но не удалось.