Он был умен и постоянно шутил, остальные молодые парни смеялись. Его светлые волосы песочного цвета были аккуратно перехвачены ремешком, лицо чисто выбрито. А пока он смеялся с друзьями, его глаза неотрывно смотрели на женщину, которая находилась слишком далеко, и Элисса не могла ее узнать. Она видела золотистые волосы цвета меда, заплетенные в две косы и украшенные цветами. Наконец, женщина бросила букет, и Лэм Квин смело сражался со всеми, кто хотел поймать эти маргаритки.

Элисса снова вскрикнула при виде следующей сцены. Ее отец стоял перед домом, в котором она сама прожила пятнадцать лет. Она даже увидела старую яблоню, к которой ее приятельница Сорель привязывала Кетая.

Затем она оказалась внутри дома и увидела повитуху, которая помогала женщине, предположительно ее матери, вытолкнуть ребенка. Элисса видела только бедра женщины, покрытые потом. Она часто и судорожно дышала между схватками. Повитуха была высокой, крупной женщиной и закрывала собой мать Элиссы.

Элиссе хотелось ее оттолкнуть, но она не могла этого сделать. Она могла только ждать и надеяться, что ей позволят увидеть мать, которую она никогда не знала.

Кажется, Элисса расплакалась во сне. Она знала конец этой истории. Мать умрет, а она сама выживет. Она почувствовала укол старого чувства вины, в горле стоял ком, она плакала, умоляя Лисе освободить ее от этого видения. Но женщина из снов не обращала на мольбы внимания.

«Ты должна это увидеть, дитя», — сказала она.

Элиссе показалось, что у дамы из снов тоже стоит ком в горле. И ее тронуло происходящее?

Мать начала кричать и пыталась вытолкнуть из себя ребенка. Потом вместе с потоком крови появился крошечный, идеально сложенный младенец. Девочка тут же начала плакать, и повитуха, не теряя времени, обрезала толстую нить, соединяющую Элиссу с матерью. Когда нож резанул по пуповине, Элиссе показалось, что она услышала крик Лисе.

Элисса снова смотрела на мать. У той началось сильное кровотечение. Повитуха что-то крикнула, и Лэм Квин вбежал в дом. Не было времени радоваться рождению дочери, которую поспешно завернули в пеленку и сунули ему в руки. Ему сообщили, что у жены очень сильное кровотечение.

— Сомневаюсь, что она выживет, — деловито заявила повитуха.

Интересно, все повитухи такие бесчувственные? — задумалась Элисса. Неужели они все настолько лишены эмоций и не замечают чувств других людей, которые борются за жизнь и рожают детей?

Похоже, эта повивальная бабка совершенно ничего не чувствовала. Вскоре она прикрыла истекающую кровью мать простыней и сказала Лэму Квину, что больше ничего не может сделать.