— Я? — переспросила она, теперь глядя ему прямо в глаза. — Я буду сожалеть о том, что ты приезжал, потому что прощаться с тобой так тяжело… гораздо тяжелее, чем раньше.

— Я вернусь, Ийсеуль.

— Ты говорил это в прошлый раз, — грустно произнесла она.

— И я сдержал обещание.

— Да, но тебе было за чем возвращаться… У меня оставался твой ценный камень. Теперь у тебя нет причин снова сюда приезжать. Ты ничего не оставляешь здесь.

Молодой человек отбросил сомнения, воспользовался возможностью и притянул девушку к себе.

— Нет, оставляю. На этот раз я оставляю что-то гораздо более ценное.

Она не стала сопротивляться.

— И что это?

Гидеон склонился вперед и зашептал ей в ухо.

— Мое сердце. Я отдаю его тебе на хранение. Мне нужно, чтобы ты очень бережно хранила его, потому что оно очень хрупкое.

Теперь у нее из глаз полились слезы. Их было немного, и плакала она не громко. Капли неслышно катились у нее по щекам, а Гидеон целовал их.

— Я вернусь за своим сердцем и его владелицей, — мягко произнес он.

Ийсеуль взяла себя в руки.

— Ты правда это имеешь в виду? Я не смогу в это верить в твое отсутствие, если не поверю прямо сейчас. — В ее голосе послышалось отчаяние.

— Я говорю правду. Я люблю тебя, Ийсеуль. Я вернусь к тебе, как только смогу.

Времени было мало. Гидеон знал, что Темезиус и Фиггис могут появиться в любую минуту. Он повел девушку за дом, где было темно, и целовал ее долго и глубоко. Она отвечала, стоя на цыпочках и обвив руками его шею. Она вся отдалась этому поцелую, отключилась от действительности, а потом юноша и девушка вдруг услышали вежливое покашливание. Конечно, Гидеон уже давно услышал их приближение, но Ийсеуль, похоже, удивилась и быстро отодвинулась от него в смущении.

— Еще минуту, — тихо сказал Гидеон.

— Мы пока поедем, — также тихо ответил Фиггис и добавил мысленно: «Побыстрее догоняй нас, парень. И помни, что я говорил тебе об обещаниях».

Это явно звучало, как предупреждение. Повозка быстро скрылась из виду.