Я радостно ускорил шаг. Все-таки куда приятнее идти по болотам в компании великана. Меньше будет вертеться в голове ненужных мыслей.

– Привет, Афилей!

– Здравствуй, Хигарт, – прогудел великан из своей бочки. – Где остальные?

– Погибли. Все. И Хлада, – я преднамеренно отвечал коротко и сухо, надеясь избежать расспросов.

После общения с мыслеформами очень не хотелось снова ворошить все в памяти... И сам не знаю, отчего я не сказал, что Гаэларих остался жив...

Он не стал расспрашивать. Лишь глубоко вздохнул. Вздохом великана можно было раздуть угасающий костер немалых размеров. Или раскрутить крылья ветряной мельницы.

– А наша цель? – спросил Афилей, помолчав.

– Вот, – я похлопал по торбе. – Кристалл здесь.

– И что теперь?

– Пойдем через болота. Потом поедем через пустыню, от лошадей, идущих рысью, ты не отстанешь, не впервой. Потом в столицу... Ну а затем в горы, как я обещал.

Он помолчал, подумал. И выдал:

– Мне очень жаль, Хигарт. Все будет не так. В горы мы не пойдем. Я возвращаю твое обещание.

Да сколько же можно... Если сейчас этот добродушный увалень обернется враждебным магом, или того хуже, нельфиядой... Тогда я покончу с карьерой героя. И попрошусь в какой-нибудь приют для скорбных разумом, выбрав, чтобы сиделки были посимпатичнее...

Но пока великан никем не оборачивался...

– Послушай, Афилей... – начал я. Он перебил без всяких пауз, наверное, заранее заготовил эту речь и ждал подходящего случая.

– Это не мое имя. Не называй меня так. Я терпел это прозвище. Оно нравилось Хладе. Теперь не хочу терпеть.

Да знал я, что Афилей – прозвище, придуманное жителями Карадены. Но настоящее имя не выпытывал. Многие представители примитивных племен скрывают, как их на самом деле зовут. Моорун, например, тоже прозвище. Что-то связанное с носом, не помню точно...

– Тогда объясни мне, о великан, чье имя я не знаю, а прозвище не могу называть, отчего ты изменил свое первоначальное решение и не хочешь больше вернуться в родные горы?

Он как-то странно посмотрел на меня, помолчал. Неужели понял мою досадливую издевку над его рубленными фразами?

– Объясню. Но я буду говорить по-эрладийски. Ты знаешь этот язык. Я знаю все языки. Но не все одинаково хорошо. Эрладийский – старый язык. Я могу на нем думать. Ваш – молодой. Приходится переводить в уме.