– Видел, – выдохнул Котов и примолк.

Синувирстивиэль вздохнула и вышла прочь, едва слышно шурша шитьем платья.

…Котяра, заметно прихрамывая, шел галереями дворца Оллантайра, дайна Тенистой Пущи.

Стражники в кожаной, коричневой и зеленой одежде, видимо, были предупреждены о том, что по дворцу свободно пойдет орк, орк, принятый на правах друга, – и перекликались, давая Азару дорогу, а затем распахнули перед ним двери большого тронного зала.

Котяра глянул искоса, пытаясь усмотреть, что выражают лица… но свет в лесном дворце был мягок, размывал очертания. Дима на всякий случай приосанился, напружинив бицепсы и дельты. И ступил кованым сапогом, из которого кокетливо торчали когти огромной лапы, на узорчатый пол, собранный из тысяч самоцветных камней, отшлифованных до блеска.

Здесь было десятка три эльфов в нарядной одежде и ярких плащах. Над залом парил трон. Он был занят, а прочие, в том числе и Тайтингиль, стояли вокруг инкрустации на полу, изображавшей, вне всякого сомнения, географическую карту. Котов тут же усмотрел Лантира и насупился.

– Здрасте, – выговорил орк, слегка щурясь от ослепившего его сияния правителя Тенистой Пущи, восседавшего наверху. В отличие от Виленора, проповедовавшего нарочитый демократизм, лесной дайн был усыпан драгоценностями. Высокая фигура в короне и стекающей до пола багровой мантии, поднявшаяся на троне, отчего-то вызвала в сложной душе рекламщика и авиатора странный резонанс. Котяра внутренне напружинился, пытаясь что-то вспомнить… что-то неоспоримо и существенно важное… но не смог.

Оллантайр тем временем спускался шаг за шагом – величественно и неспешно.

– Вот мой оруженосец, – спокойно выговорил Тайтингиль. – Вы все помните Потрошителя Азара… и, хотя внешность та же, путешествие через границы Эалы преобразило его внутренне. Мы держим совет, Котов.

– Я… н-не буду мешать. – Орк чуть попятился, пытаясь при этом удержать гордую осанку.

– Правда, не стоит, – как-то особенно ровно и холодно проговорил Оллантайр. – Это эльфийский совет. Поскольку ты оказался тут, я приветствую тебя… и позволяю задержаться в моем дворце на какое-то время. На разумное время. Тем более что дайна Ольва желала видеть тебя, как только ты встанешь на ноги, ор… Аз… Котов.

Чуткому Котяре почудился в тоне короля ничем не оправданный литр холодной воды со льдом, и он поежился.

– Тайтингиль, мне уйти?

– Он и впрямь мой оруженосец, – сухо сказал тот. – Делает и говорит все, как должно по его чину.

Откинутые назад златые волосы потоком окутывали металлопластик, кевлар и московскую чеканку. И, хотя сейчас Котов не мог поймать взгляд Тайтингиля, он был уверен – витязь не даст ему пропасть.