– Да.

– Тогда ты лучше меня должен знать о том, что такое правда, ибо ты, а не я должен защищать правду. Ведь так? Ты ведь давал клятву?

– Да, давал. Я защищаю правду, но ту, которая является непреложной истиной для всех.

– Ха! Да неужели? А я-то, дурак, думал, что правда сама по себе непреложная истина для всех.

– Это не так.

Трирог прищурился: «Итак, спор. Это занимательно. Я знаю, чем он кончится, но сам процесс меня, возможно, развеселит. В любом случае это будет лучшим развлечением за месяц».

– Продолжай, – сказал Трирог.

– Ты позволишь мне сесть? – Верлойн указал на валун, лежавший недалеко от Трирога.

«Смело. Глупо, но смело. Этот юнец отличается от всех виденных мною раньше».

– Конечно, садись.

Верлойн отошел от Хинсала. Он знал, что опять играет с огнем, но рискнуть стоило.

– Скажи мне, Трирог, что есть правда? Как ты понимаешь правду?

– Я понимаю правду так, как меня учили старейшины нашего племени. Правда не есть ложь. Ложь – порождение зла.

«Странные слова для того, кто сам является порождением зла», – подумал Верлойн.

– Значит ли это, что ложь не может быть использована во имя добра?

– Ты играешь словами, юноша. Разумеется, может. Но ложь тем и отличается от правды, что правда всегда является основой добра. Мы говорим сейчас не о правде и лжи как таковых, но о добре и зле. Говорящий правду всегда счастлив, как счастливы и те, кому она говорится.

– Так ли это?

– Подумай сам. Тот, кто говорит лживые слова, не может быть счастливым, ибо ложь никогда не была и не будет залогом справедливости, в отличие от правды. Совесть лживого человека источена и черна, в то время как совесть говорящего правду чиста и незапятнанна.

Верлойн задумался. Потом поднял голову и сказал:

– Позволь мне рассказать одну историю. Ее рассказал мой старый учитель, и я долгие дни размышлял над ее смыслом. Это история о человеке, который не принимал лжи и всегда говорил только правду.