– Пусть битые кирпичи бросает! – загорелась идеей чертовка.

Предложение шокировало толстяка своим цинизмом.

– Как ты можешь! – укоризненно сказал он.

– Тогда мусор какой-нибудь. Там в багажном отсеке полно всяких оберток от еды.

– Вот это дело! – обрадовался Третий, засучивая рукава.

Шуршание, немедленно долетевшее до моих ушей, свидетельствовало о том, что толстяк отнесся к поручению самым серьезным образом.

Нижний город. Трактир на Холодном тракте

Нижний город. Трактир на Холодном тракте

Хваленый трактир не произвел на принца особого впечатления. Чуть лучше круглосуточного портового заведения, в котором трудился Геллан две недели назад. Никаких чудес, вроде балкончиков, здесь не наблюдалось: просто расставленные вдоль стен столы, между которыми снуют подавальщики с подносами.

Публика на сто процентов соответствовала рангу трактира: одеты скромно и неброско, на уголках большинства столов красуются желтые каски – в этот поздний час контингент в основном состоял из шахтеров, да еще несколько сторожей скучали на лавках, полузакрыв глаза и грея руки о широкие кружки с подогретым элем.

Чуть в сторонке стояла пожилая гномиха. Широкое лицо с островками цветных пятен, юбка-брюки до щиколоток, густые усы под плоским носом, у ног притулилась квадратная сумка с жестким дном на маленьких колесах. Сначала Геллану показалось, что она спит, но тут подавальщик понес на один из дальних столиков не кружку, а высокую бутыль, которую сразу же и откупорил. Звук вынимаемой пробки мгновенно пробудил флегматичную старушку к жизни, и она напряженно застыла, уставившись немигающими глазами на чужую выпивку.

Спокойный шахтер, заказавший бутылку, пил без спешки, тихо переговариваясь с товарищами, и все это время гномиха терпеливо ждала. Последняя капля отправилась в шахтерскую глотку как раз в тот момент, когда Геллан шел по проходу за командиром. Рыгнув, шахтер не глядя швырнул пустую тару в пространство, и старушка поймала ее на лету с ловкостью зверя. Радостно осклабившись, она сунула добычу в сумку и вновь застыла, как выключенная машина, в прежней позе у стены.

– Садись.– Терслей указал Геллану на лавку и сам сел напротив.

Илива устроилась за соседним столиком и тут же с показным равнодушием отвернулась, демонстрируя право на личную самостоятельность вплоть до мелочей.

– Охо-хо! – пожаловался в пространство Жекон, плюхаясь рядом с принцем и прижимая к себе ворох свертков.– А народу-то немало! О сокровенном не поговоришь…

– По поводу народа ты прав – многовато, – кивнул Терслей, внимательно глядя по сторонам.– Если хочешь, перейдем в дастис.