– Это еще почему?

– А зачем? У нас уровень комфорта выше, – усмехнулась Аллана.

Я открыл рот, да так и остался глупо таращиться на инопланетянку:

– Да я... Да у меня... Да у меня в России работа, любовница, квартира. Да...

Кажется, мой поток аргументов иссяк.

– Ведь ты же думал, что тебя не устраивает земная жизнь?

– Очень может быть. – Я уселся на кровати. – Отвернись, я тебя стесняюсь.

– Ты меня чего?

Нет, эта Аллана заставит черепаху из панциря выскочить!

Я молча встал и взял штаны.

– Я не поняла: зачем отворачиваться?

– Много будешь знать, скоро состаришься, – проворчал я, застегивая клепки. – Каких вы там еще ангелов ждете?

– Тех самых, что мужиков в армию забирают.

Я хлопнул глазами:

– Куда, в Чечню что ли? Или сразу на тот свет.

– Очень остроумно, – промурлыкала Аллана. – Свет действительно преломляется поверхностью трансформатора, ибо сверху – тонкий слой горного хрусталя. Мир по ту сторону трансформатора действительно является тем светом.

– Слушай, как ты меня достала, – обронил я журналистке и торопливо вышел на кухню. – Здравствуйте, Евлампия Ивановна.

С чего это я решил, что она Ивановна? Но с другой стороны, без отчества как-то неудобно, уважения мало.

– Как спалось, сынок?

«Хреново, бабуля... Читать по ночам стихи – самое дурацкое занятие из всех возможных!» Но вслух я этого, конечно, не сказал: