Игорь взял ее за руку. На ее глазах выступили слезы.

– Ну вот, – огорчился Кольт. – Зачем я вам сказал.

* * *

– Ник, – позвал Филипп.

Парень взглянул на него из-под своей темной челки.

– Слушай, Ники. А как ты думаешь, с чего это ваш отец с моим снова решили собраться?

– Почему нет, – ответил Ник.

– А почему именно сейчас? Столько лет не встречались, а тут вдруг – давайте дружить семьями?

Ник не спешил с ответом. Сидя прямо на земле, он глядел в пламя костра (искры летели в темнеющее небо, как огненные мухи). Глотнул вина прямо из горлышка, передал Филу.

– Я его попросил, – тихо сказал он. – Я хотел, чтобы ты сюда приехал.

– Зачем?

– Оно мне снится, Фил. Все реже. Я хотел спросить: тебе тоже снится?

Фил облизнул губы. От красного вина на губах как будто запеклась кровь. На лице проступили пятна. Он быстро краснел, когда волновался.

– Это нельзя вспоминать, – еле слышно проговорил он.

– Им нельзя. Они и не вспомнят, никогда.

Он обернулся. На лужайке перед домом не было никого – только стояли забытые складные кресла и валялись бутылки из-под «кристалла». Взрослые убрались в свою сауну, и теперь оттуда доносился шум неясной природы – не то смех, не то музыка (Игорь Сергеевич взял с собой гитару).

– Еще немного, и мы бы тоже забыли, – сказал Фил мертвым голосом. – И стали бы как они.

– Наверно, так и должно происходить, – Ник взял у него бутылку и аккуратно поставил на землю прямо перед собой. – Так спокойнее. Но я так не хочу. Я ведь помню, как было в тот раз. Ты был конунгом Ижоры, а я все боялся, что тебя убьют… ты помнишь?

Фил молча кивнул.

– В этой реальности у меня не было таких… приключений. И таких друзей тоже не было.