В лучах утреннего солнца лес казался особенно красивым. Свежая яркая листва разных деревьев переливалась всеми оттенками зеленого, создавая весеннюю палитру. По бледно-голубому небу плыли легкие облака. Вдали из холмов вздымались суровые пики гор, все еще покрытые снегом. Казалось, облака цепляются за их зубчатые вершины и развеваются там, словно знамена. Лес должен был выглядеть гостеприимным, но чем ближе я подъезжал, тем отчетливее различал в его дыхании тоску, усталость и темное отчаяние.

На краю луга я спешился. Дальше мне придется идти пешком, если я хочу не потерять след. Кроме того, ходьба не позволит мне заснуть. Уже сейчас мои веки начали наливаться тяжестью, а в ушах шумело. Я потер глаза, поскреб голову, чтобы хоть немного взбодриться, и вошел в лес. Утес следовал за мной.

Слежавшаяся листва на земле казалась глубокой и непотревоженной. Я попытался представить себе двух человек, несущих труп. Куда бы я направился, чего старался бы избегать? Я двинулся вверх по склону холма, обходя густые заросли подлеска, потом по оленьей тропе и довольно скоро был вознагражден свежей отметиной на коре дерева. Я протяжно зевнул, встряхнулся и заставил себя шагать дальше. В лесу приятно пахло, одновременно цветением и гнилью в пробуждающемся тепле весеннего дня. Ароматы напоминали мне о чем-то… нет, о ком-то. О ней. Древесной женщине. То был аромат ее дыхания и тела. В каком-то оцепенении я прямо на ходу соскользнул в сон, мне виделось, что я лежу рядом с ней, в тепле и уюте. Мое уныние вдруг превратилось в постыдную тоску о прошлом, которого я даже не помнил.

Может ли человек заснуть на ходу? Не уверен. Однако вполне возможно проснуться, налетев на дерево. Я помотал головой и несколько мгновений соображал, где я нахожусь и что я там делаю. Затем Утес подтолкнул меня мордой в спину, и я вспомнил о своей задаче. Мы не успели далеко отклониться с оленьей тропы. Я вернулся на нее, и мы двинулись дальше. Я, как мог, не давал себе заснуть снова. Кусал губы. Чесал шею. Заставлял себя идти, широко раскрыв глаза. Все эти ужимки помогали бодрствовать и двигаться дальше, однако мне было чертовски трудно сосредоточиться на поиске следов. Довольно долго я не видел никаких отметин и уже проклинал свое невезение, задумавшись, не упустил ли я из-за сонливости какой-нибудь важный след. Но затем я заметил на дереве несомненный отпечаток трех грязных пальцев. Кто-то остановился здесь и ухватился за ствол, чтобы удержать равновесие. Зевая, я потрусил дальше. След руки на дереве говорил не только о том, что они прошли здесь. Я медленно разжевал для себя эту мысль. Похоже, они начали уставать.