— Не понимаю, почему они кажутся мне такими вкусными и сытными, — пробормотал я.

Так и было. Две пригоршни плодов полностью утолили мой дневной голод.

— Это могущественная еда, великий, правильная пища для мага. Ты кормишь ею не только тело, но и свою магию. Все дары леса — это подобающая тебе еда, и все они уймут твой голод. Но некоторая пища подходит тебе больше и ускоряет твой рост. Я польщен тем, что ты позволил мне участвовать в твоей трапезе. Я чувствую, как раскрывается мое сознание. Я слышу шепот деревьев каэмбра, хотя мы до них еще не добрались.

— Пища для мага, — повторил я.

Я задумался, не съел ли я чего-то такого, от чего у меня начнутся видения. Я вспомнил, что мне довелось пережить с Девара и красными лягушками. И все же… было ли это видением, навеянным ядом, или настоящим путешествием? Разве оказался бы я здесь, если бы оно не было реальным? И снова я шел по тонкой грани между двумя реальностями. Тревожная мысль пришла мне в голову. Я не могу вечно колебаться на границе. Вскоре мне придется выбрать один из миров — и войти в него, чтобы прожить там до конца своих дней.

Если Киликарра и заметил, что я отвлекся, виду он не подал.

— Конечно, это пища для мага. Частью ее — например, красными каплями — может наслаждаться и обычный человек вроде меня, если его пригласят. Ну а другая пища, как тебе известно, предназначена только для магов. Некоторые грибы можно собирать, только чтобы преподнести великому.

Я не сдержал улыбки — так тщательно он подбирал слова, разговаривая со мной.

— Ты рассказываешь мне вещи, которых я не знал. Прежде ты говорил, что я должен их знать. Теперь, думаю, ты понял, что это не так, так что продолжай меня просвещать.

Его руки изобразили какой-то сложный жест, почтительно отметающий в сторону мои слова.

— Великий, я не осмелюсь предположить, что мне известно что-то, не ведомое тебе. Я лишь болтливый глупец. Любой скажет тебе, что я склонен говорить то, о чем говорить не нужно, и повторять вещи, известные всем. Это утомительная черта, я знаю. Прошу простить меня за то, что тебе приходится ее терпеть.

Подобающий ответ в духе чуждой учтивости, не знакомой и все же знакомой мне, сложился в моем уме.

— Уверен, я получу удовольствие от твоего рассказа. Многие эти вещи мне известны, но ты поможешь мне, напомнив о них.

И стоило мне произнести эту фразу, как я понял, что она куда в большей степени соответствует истине, чем я полагал. Другой я, обученный древесным стражем, вновь промелькнул в моем сознании, словно серебряный бок рыбы в сумрачных глубинах реки. Его знание дремало во мне, и чем дольше я шел по этому миру, тем яснее оно становилось. Мы спустились в маленькую долину, а потом снова стали подниматься вверх.